На Рождество горю и снится банька

 
/"Давай гудок и, с богом, трогай..."/


Светило б Солнце в день чудесный,
    с парной, да в прорубь и греби!
Колядовали б, веселились, пели песни,
       а дальше, к бабке не ходи...

Пройти всю жизнь своей дорогой.
   Чужой нельзя. За так? Никак!
Сдавай гудок и, с Богом, - трогай!
     А часики пробьют: тик-так...

На Рождество горю и снится банька!
    Гоню коней, - является во сне, -
По бездорожью? это Ванька-встанька!
     Устроить праздник, сам себе...

Ах, что ж ты, солнышко в ромашке!
   - Чего горюнишься, мой свет?
 Звезду бы встретить, по рюмашке!
   - За семь-то бед, - один ответ!

Какую ночь горю, конфуз вломился,
  - Угодно ль в рай? могу помочь.
 Сколь, Херувим молчал, - явился,
   прямо в Рождественскую ночь!

- Илья лежал? - На русской печке?!
    - Все тридцать три, уже ему...
Так, говоришь, Господь, на речке?
     Я ж, по-другому, - не пойму!

 - Чюдить парком, легко? Безумье,
      Он кинул тень на лик поэта.
 И печь чадит-дымит, а я в раздумье:
     Казалось, песенка уж спета!

Опять одни и те же, - русских лица,
    Ад проскочить бы, не соврать...
Задело честью и спасайся заграница,
     - Я ж патриот, едрёна мать!

Я знаю точно, что крещён я не был.
    Судьбой богиня вечно с нами.
А рожден был, - меня любило небо;
    Да время было, не с крестами...

Честь выпала себя судить и строго.
    В ту ночь, большая благодать!
Хоть размечтаюсь тихо вдоль дороги.
  А что сказать? Ни взять, ни дать.

И профиль мой, скажу, - Ни к чёрту!
    нет римской тонкости изящной;               
  и без горбинки, - шнобель чёткий, -
     что горбунка красой манящей...               

Смотрю я профиль, фас и корень:
   - Хоть дважды! вброд её, одну...
У борзой тройки, тот же шкворень.
    Смотрюсь в себя, и не пойму?

 Сколь было в летось благочестий,
  - от Ять, до чествовать в миру -
Родину-мать сравнить с невестой?
    Отечество за отчину, приму.

А вслед пролает тупо, по-нерусски,
    не русская собака, сразу видно.
Отечество то Ять и Честь, по-русски:
      от слова Честь, что и обидно.

Чего б спросить? На память свечку
  (чтоб боронить, так вдоль межи),
- За нашу встречу, всех сердечней!
      Любовь, дрожи себе, лежи...

Так говорил, Господь, по-русски?
   - Я ж, по-другому, не пойму!
- Явился лик? - Виденьем узким?
   Ходики встали, свет в кайму.

Ах, Я и есть, Творец наследству?
   Вот прицепился, не отстать.
Семье родных... (и по соседству),
  Дорогу в рай, узнал бы встать.

Мне в ночь читается с ромашкой
   (бутыль большую подчинять)
 Творить по маленькой  рюмашке.
     Люблю, гадать и сочинять...

Глас в пар столбом, отец Михайло:
     - Нельзя нетрезвыми туда! -
Святиться сталось русским Иорданью 
       Великим чином вся вода. 

Я сам с Дурней, Ардонь под боком!
    Курганье ё, а ближе Банный.
Смотрюсь своим раскосым Оком:
   - Зачем, ещё скажите,  ванны?

 Я – скиф, монгол и богом проклят!               
    Какой скажите ныне флаг?
 По бездорожью в поле гнать пехоту,
     Слыхал, один он, не дурак.       
         
 За Новый год - пять дней дорогой,
    вплавь Дураку никак, за так...
 Сдавай гудок и, с Богом, - трогай!
     А луночку пробьют: тик-так...

 Руби ледок! Вода ведь гасит камень.
    Купель по кругу, ну точь в точь!
 А мы в реке себе - устроим пламень.
    Приснится ж, прямо в эту ночь.

   Давай родной! Да, с богом трогай!
        Я замолю хрусталь грехов.               
   Карету в тыкву! - Гнать с порога, -
        в Тмутаракань, до петухов!


 Строки: СОН В СТОЛЫПИНСКОМ ВАГОНЕ. Автор: А. Новиков

Горят поля и дразнят дымом...
Пусть мне мечтается дорогой...
И пролетает воля мимо...
Давай гудок и, с богом, трогай...

Спасибо! Фото из Википедии.