Мой актёрский холст души

В глубоком заточении мыслей юных
Среди увядших и колючих роз души
Притихли так безвольно и угрюмо
Частички личности, закованной внутри.
Средь тысячи желанных всеми масок,
Не открывая истинный свой лик,
Меняю роль, вживляя сотни красок
В свой холст души, сменив себе парик.
Да, я актриса, и спектакль — жизнь моя.
Могу вживаться в роль я, без сомнения.
Я вне театра часто искренне честна,
Чего во мне не замечают, к сожалению.
Всегда я в жизни презираю гордо лесть,
И ненавижу в чужих чувствах ноты фальши.
Мне сильно чужды ненависть и месть.
Жаль, с каждым днём я от людей всё дальше.
Могу смеяться со слезами на щеках,
Когда в душе моей терзания и боль.
Могу рыдать с влюблённостью в глазах,
Печаль затмить, лишь выпив алкоголь.
Я не люблю бездушные антракты,
В них яркость сцен сменяет суета.
А тишина — она для зрителей театра,
Ведь им пустая сцена лишь видна.
Как жаль, нет в моей жизни кульминации,
И я не чувствую в ней страсти остроту.
Лежу ночами в состоянии фрустрации,
Лишь от постели ощущая теплоту.
Во мраке ночи, под покровом ярких звёзд,
Любуюсь скромно безразличием луны.
О, как этот небесный свод непрост,
В себе скрывает свою тайну темноты…
Пред сном мечтаю о мужчине иногда я,
Любовь к нему — души моей услада.
Но свои чувства я в шкатулку запираю,
Оставив лишь душевную прохладу.
Я колким льдом разбила ему сердце,
Окутав холодом свой облик для него.
Лишь его взгляд даёт душе моей согреться,
И в своё сердце не пущу я никого.
На сцене роль влюбленной я играю,
Скрывая внутренний порыв из горьких слез.
День изо дня себе я душу разрывая,
В спектаклях жду всегда апофеоз.
Играю часто я в несложной оперетте,
Окутав плечи нежно ласковой вуалью.
Пронзая взгляд всем, в приглушённом свете,
Я становлюсь игривой этуалью.
Но с тем мужчиной я неистово скромна,
Я с ним наивна, даже очень несерьёзна.
Мы встретимся, увы, преодолев года,
Но эта встреча будет слишком поздней.
Он в моей жизни вечный фигурант,
Но губит его образ молчаливый.
Во всём он ищет самый лучший вариант,
Но так не станет его жизнь счастливой.
Лишь в моей жизни главный он герой,
И мне не нужен жалкий конфидант.
Я удивляюсь до безумия порой,
Как он узрел во мне сценический талант.
Люблю бывать я в роли «grande coquette» —
Ведь мне подходит очень это амплуа.
Вдохнув изящно горький дым от сигарет,
Читаю дома я сценарии одна.
Но с тем мужчиной не играю вовсе роли,
Сняв надоевший до удушья плотный грим.
С ним я не чувствую душевной сильной боли,
И его голос мне ничуть не утомим.
Ему лишь розы распускаю я в душе,
Меня он видит не актрисой, а другой.
С ним я не театральная мишень,
Могу снять маску, быть самой собой.