Ну как ты мог...

                Ну как ты мог, столько лет,
                Вдали родни спокойно жить?
                Ладно, сестры, поймет и брат,
                Как матери запретить страдать.

                Ты ел и пил, ходил и спал,
                Возможно, даже и страдал.
                К чужим в гости ты ходил,
                А мать родную ты забыл.

                Ты не звонил и не писал,
                И маме весточки не слал,
                О том, что жив ты и здоров,
                И не забыл ты отчий кров.
 
                Сон приснился ей хороший,
                Дверь открыла, ты - в прихожей,
                Ты - здесь, ты с нею рядом был,
                И никуда не уходил.

                Забылось все: дни страданий,
                Часы и годы ожиданий,
                Она тебя и не ругала,
                Глотая слезы, обнимала.
    
                Но ничего не изменилось,
                Старушка ниже лишь склонилась,
                И взгляд с надеждой на калитку
                Что впустит к ней ее кровинку.

                Тебе длинной жизнь казалась,
                Старость и к тебе подкралась,
                А мать тобою лишь жила,
                Прости, чуть-чуть не дожила.

                Ну что стоишь ты, проходи,
                Она услышит, ты проси…
                И шепчут губы: «Мама,… где ты?»
                В ответ лишь эхо: «где ты,… где ты…»