Мой Норильск. Времена ГОроДА. Звёзды на снегу

- часть 14 -

  ЗВЁЗДЫ НА СНЕГУ

« - Откуда вы? Откуда вы?
Давно?
- Второй десяток скоро.
- Откуда вы?
- Посёлок Сходня.
Слыхали? Пригород Москвы. -
Так ночью -
     в час, и в два часа -
По трактам вьюжным и гористым,
По гулким улицам норильским
Шагают наши голоса...»

/Михаил Колпаков
«ЗАПОЛЯРЬЕ»
Сборник норильских поэтов
 «ГНЕЗДОВЬЕ ВЬЮГ» / 

***
На северных широтах в сентябре
ложится белым пухом первый снег,
и ранним утром свой оставить след
спешит прохожий каждый во дворе.
Быть может, точки  чёрные – тире -
о нас кому-то рассказать хотят? -
Возможно: ведь порой - потупив  взгляд -
мы ходим в своём снежном сентябре…

…Вот  я  прошла, вонзая каблучки. -
Всегда спешу: так страшно – опоздать
и повод  «наказать»  кому-то дать,
и «заработать с минусом очки». -
Вдруг, оправдаться – время не дадут? -
«Задавят неотложные дела,-
и не отмыться после добела»,
и ничего уж не изменишь тут…

…Вот на снегу мужской огромный след:
пробел, ещё пробел - бежал, «летел»! -
Он тоже «замараться» не хотел,
а в арсенале нет – его – карет,
нет и машины, видно по всему:
так  рано – «кто с машиной» – не встаёт. -
Который «рано» - то «простой народ»,
и снег топтать - положено ему.

…Зато - какие звёзды на снегу! -
Я замерла на миг: восторг души! -
Да за такие жалкие гроши,
что получу я там, куда бегу,
я лучше… погуляю, подышу, -
«немножко опоздаю - утрясу», -
и звёзд полны ладони принесу
скучающему дома малышу!..

…На северных широтах в сентябре
ложится белым пухом первый снег:
дороже во Вселенной целой нет
подарка всем, встающим на заре!..

***
               
Мне Город предъявляет счёт
за мой каприз вставать до света:
меня безудержно влечёт
постигнуть таинство рассвета,
когда на грани ночь и день,
когда события на грани,
когда, нерасторопна, тень
не обрамляет контур зданий
и Город царственно парит
на крыльях белоснежных чаек -
с Звездой Полярной говорит,
что в нём Души своей не чает!..

***

«Над «Шмидтихой» застыли тучи
и, словно слёзы, дождь горчит…
Хранят покой могильный кручи,
хоть «криком» сердце здесь «кричит»!
Здесь Память вечная над Прахом
ушедших в «мир иной» - светла,
Беспамятству явившись «крахом»:
звонят, звонят колокола!»… 

Пусть Время ускоряет бег,
след не исчез Беды великой,
ведь каждый камень – человек
в горе-могиле многоликой.

***

Что мне в твоей извечной грусти,            
мой Город, если я сама
с дней незапамятных грустна,
и чувство это не отпустит,
как ни старайся: средь утех
веселье - лишь наполовину. -
Живу - как многие из всех.
Но шторы зимние раздвину -
увижу Солнца луч шальной -
и… радость в сердце уж стучится!..
…Май - синеглазый, озорной -
в июне где-нибудь случится:
с ромашковой хмельной пургой
и разноцветьем радуг ярких!..
Потом зарядит дождь грибной:
на тропах вымокших, немарких,
останется невнятный след
протекторов сапог осенних…
И вновь, сквозь шторы, силуэт
увижу сумерек кисейных:
наступит ночь, накроет мгла
фасады разомлевших зданий,
крыш белоснежных купола,
закончив череду скитаний… 

***
Перед тобой, кто мне так дорог,               
в своих стихах я пала ниц,
в сиянье северных зарниц, -
без лжи и низменных уловок, -
мрак декабрей, рассвет кровавый
в предсердье книги уместив,
и боль твою в себя впустив,
мой Государь, мой Белоглавый…

***

Я смотрю на тебя  влюблённо:
спи, ромашковый Город мой, спи!
Всё в порядке, родной, всё спокойно. -
Солнце светит в глаза? Потерпи! -

Сумасшедшее и озорное
Солнце дарит тепло домам.
Наше лето с тобой - чуднОе:
Ночь забыла дорогу к нам. -

Края снежного чтя законы,
День полярный вступил в права!
Иван-чай расцветил газоны,
степью пахнет полынь-трава…

Натрудил ты свои ладони, -
в волосах паутинкой - снег,
словно пух в тополиной кроне,
Город мой, дорогой навек!

Как же сладко ты спишь, любимый, -
Сказка-быль на семи ветрах!..
…Чуть горчащий, едва уловимый,
вкус ромашковый - на губах…

***

«Таймыр, о, величавый край!
Кому-то ты не Рай:
обитель злых ветров и вечных холодов…»
Но… как, скажи, тебя забыть -
из памяти избыть
огонь твоих жарков в ладонях ледников?

                ****
               
Насыпав горсть земли в платок,
родному дому поклониться
(на Юг, на Запад, на Восток),
чтоб больше ты не смог мне сниться? -
В моих ладонях зябкий пух:
на сотни вёрст снега повсюду! -
В моей крови «Зимовья Дух»:
его до смерти не забуду.
Мой компас не помощник здесь -
по кругу стрелка мчит в смятенье!
…Воспринимаю всё, как есть:
здесь – Край Земли.
                За прогрешенье,
что не успела совершить,
иль не свои грехи – чужие -
я срок положенный отбыть
обязана, как те, другие,
что топчут снег за годом год. -

Им та же блажь ночами снится:
насыпав горсть земли в платок,
родному дому поклониться...

***

Мне Город предъявляет счёт
за грусть-тоску мою по дому,
за мною прерванный полёт
«на полпути к аэродрому»,
за нерастраченный запас
огня Души моей смятенной,
за то, что не молчу сейчас,
в угоду Музе вдохновенной!..
- Ты, несомненно, Город, прав,
и обвиненье принимаю.
Но и тебя, «крутой» твой нрав,
я иногда не понимаю,
хотя люблю, - и всей Душой, -
хотя ценю и восторгаюсь! -
Ведь ты - как ночь: такой большой,
а - я - в потёмках спотыкаюсь…

***

«...Шла девочкой бесстрашной я по полю,
ещё не зная, что пошлёт мне долю
Судьба такую, где ни птиц, ни трав, -
где каждый прав, и каждый где не прав».

***

Мне, вдалеке от мест родных,
несладко было… Роковых
тех лет, когда была нужна
я маме с папой, пелена
до сей поры туманит взор. -

Норильск, прости, тебе в укор,
хоть ты ни в чём не виноват.

А раны в сердце – говорят -
чуть меньше станут донимать,
обиду стоит лишь унять.

***

Все обиды и обидки
я оставлю у калитки:
стану радостной, как прежде. -
Но… калитка – где же?
                Где же?
Где берёзонька у дома?
Где улыбка почтальона,
что несёт мечту в конверте? –

Вы словам моим не верьте,
будто слёзы - не от горя.

Плачет… ветер! Плачет, вторя
мне, по детству заскучавшей,
к скорбным холмикам припавшей…

***

- Унеси меня, месяц май,
вместе с ветром весенним в Рай:
там, в саду, мои вишни цветут!..
- Боже, Правый, мне крылья дай! -
Силу крыльям моим придай.
(Может, там меня ещё… ждут)?..

…В белом вихре цветенья – сады,
и все живы, и нет беды,
и от встречи восторг в глазах!..
…Только кончился сладкий сон
(был коротким, недолгим он),
и подушка моя - в слезах…

***

Мне Город предъявляет счёт
за запоздалость откровения.
Когда-то примется в расчёт,
надеюсь, камень преткновения -
рой пресловутых городских,
от скуки нарождённых, сплетен
от обывателей незлых,
в которых душ нарыв заметен.

***

Расслоив непомерность свободы
на тщедушные, хрупкие части,
углядела: прошедшие годы
мною прожиты только отчасти. -
Я - убогий знаток в этой своре
лет пропащих, - дитя всезапретов, -
разбираться (на счастье иль горе),
не возлюблена знаньем секретов:
ни предчувствие горькой утраты
не случившихся важных открытий,
ни осознанность призрачной даты
встречи с Музой и прочих событий,
не повергло в смятенье нисколько.
А вот Муза моя приуныла:
планов было задумано столько!..
Я же к нашим «задумкам» остыла:
мне внезапно вдруг стало  удобно
не копаться в пустотах глубинных. -
Красноречие  всуе  подобно
кровоточию глоток гонимых
бедных птиц, - перевязаны крылья,
забинтованы сизые груди:
вместо зёрен стекло Изобилия
в клювы сыплют им странные люди. -
Хоть и крылья растут за спиною,
хоть и горлу привычен мой голос,
испугалась, что станет со мною -
как с голубками: с остьями колос
втиснут снадобьем в горло «целебным»,
«проявив к громкогласой  участие»
этим средством, по слухам - «волшебным» …
…Расслоив непомерность на части,
рот потуже себе завязала:
уподобившись птицам несчастным,
я себе замолчать приказала -
по причинам бесформенно-разным...

***

Мне в этой жизни всё легко даётся:
легко друзей меняю на врагов,
а свой букет из пышных фраз и слов
я раздаю порой кому придётся!

Кому-то мой подарок - Божий дар,
кому-то - костью в горле застревает,
и белый Ангел крылья отмывает,
когда коснётся грязный их «пиар»…

Мне льстить не надо: «набивая цену»,
я по ночам оттачиваю Стих,
и голос мой достаточно не тих,
коль выхожу я, узнанной, на сцену.

Я не кричу - кричат мои Стихи:
они из сердца рвутся на свободу,
той, безголосой, тишине в угоду. -
Её безмолвье - плата за грехи.

А мне молчать - зачем? Верёвкой рот
мой беспощадно был крест-накрест стянут. -
С мечтой простившись, бабы лямку тянут
и, утопая, тщетно ищут брод…

Я перешла однажды Рубикон
и нет нужды назад мне возвращаться:
пришла пора с неволей попрощаться,
хоть жизнь моя поставлена на кон!

***

Не однажды закинув сеть,
всё ж Удачу свою изловила,
и, как водится, всех как есть 
оценить тот «улов» пригласила. -
Кто пришёл «просто так – взглянуть»,
кто пощупать хотел руками,
чтобы выяснить: «В чём же суть? -
У  Удачи союз с дураками?
Почему не к нему пришла? -
Как пить дать он умнее втрое! -
Стало быть, не чистЫ дела,
коли выявилось такое»?
…Примеряли Удачу мою -
как с чужой головы корону.
А  я – рядышком - тихо… стою,
подступиться не смея к «трону»…
…Так по пору стою - сию
(одичала моя Удача):
дифирамбы взахлёб пою
и маню её, чуть не плача! -
От людской суеты оробев,
став неласковой, скалит зубы
(на меня бы одну - на всех),
в злой усмешке скрививши губы. –

Видно, впрямь ей со мной не везёт...
Отпустить уж её готова:
пусть - другого - себе найдёт.
Я же - «сети закину снова»!

***
 
Мне Город предъявляет счёт
за то, что здесь меня любили,
за уважение, - не в счёт
завистники, что «сети вили»,
бездушным паукам под стать. –
Порой на пользу напряжение,-
и нужно должное отдать
за их немыслимое рвение! -
Я не пыталась им «воздать» -
пощёчин зря не раздавала:
старалась каждого понять
и руку первой подавала,

пусть и ужалила змеёй
людская зависть:
засохла, не успев расцвесть,
Успеха «завязь». -
За что так мир ко мне суров? -
«Дала осечку»?
Я не предам своих стихов:
задую свечку -
тот  «поэтический огонь»,
что мне вручили,
желая приручить к себе,
(не приручили)…
Урок суровый извлеку:
«отсею плевелы».
А чья Душа моей светлей -
пусть бросит первым
в мой сад весенний грязи ком.
- «Побойтесь Бога!
Оставьте помыслы,  одежды -
у порога
(черней ночИ, под цвет души):
авось, пребудет. -
А мне простит Господь грехи,
и не осудит:
за то, что Музы очернили
светлой Душу,
Стихов на головы – воскресших -
град обрушу»!!!

***

...Простила. Как же - не простить?
На остальное - воля Божия.
К чему былое ворошить? -
Синдром тщедушья, толстокожия  -
неизлечим, неистребим. –

Я в жизни многому училась:
нелюбый будет вновь любим,
когда твоя Душа раскрылась…

Люблю! Люблю! -
           И - я - люблю! -
Мне Богом дан талант особый,
но я о том Его молю,
чтоб каждый чёрствый, твердолобый,
хотя б однажды понял вдруг:
не Край - суровый и бездушный,-
и… распахнёт объятья Круг-
Друг - Заполярный и радушный!
Отступит «чёрная пурга»
и в унисон сердца забьются,
родятся Радуга-дуга
и облаков прозрачных блюдца!..
И каждый камень и утёс
оберегать отныне будет. –

Край волшебства, видений, грёз -
сердец горячих не остудит!

***

Мне Город предъявляет счёт
за то, что «замкнута», «спесива»:
мол, кто-то руку подаёт -
я отвергаю, горделиво!
- Нет, ты не прав, не обвиняй:
я рада всем рукопожатиям
(чужих грехов мне не вменяй). -
И «по перу» моим «собратьям» -
приверженцам своей стезе, -
всем, терпеливым и живучим,
в одной бредущим борозде, -
я благодарна!
                Самым лучшим
считаю, «избранным», народ,
что сквозь пургу стремит упорно,
«норильский» продолжая «род»,
к Успеху путь тропой неторной.

***

 «А ведь попутчики - они... почти друзья. -
Даст Бог, на полпути не повернут:
не бросят и не предадут тебя,
и руку бескорыстно подадут»…

***

Мне Город предъявляет счёт:
я не нашла себя в работе,
и все мои, наперечёт,               
дела «большие» – не в почёте:
«сегодня творческий полёт
в своём извечном первородстве
едва ль растопит в сердце лёд
в мужском сугубо производстве». –

И здесь посмею возразить
(мне с обвиненьем согласиться –
равно, что по теченью плыть
или с Судьбой своей смириться):
«пусть мне к лицу меха, шелка, 
а - я - в спецовке скромной, мимо 
жизнь не прошла: моя рука 
на пульсе Века ощутима». –
Когда же кто-то скажет вдруг,
что женский труд едва заметен,
ему отвечу: «след мой тут –
средь заводчан-героев – светел». –

«…Уж много лет родная вам -
Семье «НАДЕЖДЫ» - не чужая:
и – мой - будильник по утрам
«ревёт», в дорогу провожая!..
Иду, бреду… в метель, туман,
трясусь в автобусе нескучном!..
Огни «НАДЕЖДЫ» -  «Зурбаган» -
на лексиконе «ненаучном»…
С «НАДЕЖДОЙ» я Душой срослась:
«Привет, родная! С утром добрым!», -
здесь над Судьбою вознеслась,
её проникшись духом гордым!

«НАДЕЖДЫ» прошлым дорожу:
свидетель я её рождения.
Я в сердце столько слов ношу! -
Она - источник Вдохновения!»…

…Меж тем, прощанья час настал. -               
Последний раз, вздохнув украдкой,
любуюсь, как печи портал
букеты искр взметает! – Жаркой
стихии противостоит -
металл рождается непросто –
лишь Металлург: он будто слит
сам из металла!
                Производство,
где «укротители огня»
и «заклинатели металла»
«бал правят», стало для меня
на годы долгие, - сказала
про то не раз уже, - родным
почти, по значимости, домом, -
по воле случая – «вторым -
не запасным - аэродромом». –
«Не у чужой», болит Душа
за имидж и престиж  Завода…
…Сняв  респиратор, не спеша
вдохнула – «прихоть сумасброда» -
«газку»... 
              - «Газок, ещё никто
не отменял твой вклад в известный
процесс!» –
                Но умолчу про то,
что он же - «штрих» весьма нелестный
в экологический вопрос
поныне вносит, «уникален»,
вразрез с намерением: спрос
на свежий воздух – актуален. -
Век инноваций разрешит
конфликт сей сложный - непременно…
Ну а пока – в моём першит
изрядно горле. – Хватит, верно,
своим здоровьем рисковать
лишь для того, чтобы оставить
«зарубку в памяти»: не знать
мне ль? - не смогу себя заставить
забыть всего, чего с лихвой
хватило б на десяток судеб! –

Мой стаж рабочий трудовой -
«солидной памяткой»  мне будет.

- Прощай, Завод! Прощай, Народ               
«мой самый лучший»! – всё не вечно.
Пусть всё у вас произойдёт,
пусть всё случится, что намечено!
Вам от меня – Стихи мои. -
Зачем? - Чтоб всуе не забыли:
мы по одной дороге шли –
к надежде, ведь, по сути, жили
одной огромною семьёй! -
Преодолев в пути невзгоды,
мы с каждой новою зарёй
крепчали Духом, от Природы
не ожидая для себя
ни послабленья, ни поблажек!
…Я не в обиде на тебя -
того, кто, усмехаясь, скажет:
признанье – блеф, и что в семье
большой на всех любви не хватит. -
Ты в чём-то прав, - частенько мне
казалось так же, но «накатит»
порою чувство «высоты»
при осознании «былого»,
и… слов обычных красоты
для воспевания такого,
на мой «пытливый  женский взгляд»,
Величия Труда и Воли -
уж не хватает! - Говорят,
что многим стал родным до боли -
Завод, где молодость прошла, -
где я, того не сознавая,
саму себя в себе нашла,
и…  потеряла, - «рядовая»
в строю таких же, как и я,
«карьерный рост» не одолела,
хоть о тебе, «моя семья»,
«Песнь лебединую» пропела! -

«На далёкой суровой земле
Вдруг растаяли вечные льдины
От тепла беспокойных сердец,
В унисон застучавших отныне! –
Невозможное - возможно:
Бросив вызов Судьбе и Природе,
Песней звонкой остаться в народе,
Засияв негасимой Звездой! -
Хоть и трудно, хоть и сложно,
Сделать так, чтобы стала моложе
Наша юная вечно «НАДЕЖДА»,
Что родной всем нам стала Семьёй!..»

…А тем, меня кто не поймёт,
твердя, что не яркА судьба
«НАДЕЖДЫ», что «едва течёт -
неспешно - буден череда»,
напомню: как всегда, бурлит 
жизнь, будоража в сердце кровь,
и, как и прежде, здесь царит -
с надеждой, верой - и любовь!..

…Осталось уточнить, любя:
«одной – «НАДЕЖДА», Город – масти»,
на мысли вновь поймав себя,
что «равные - Души две части:
и Город мой, и мой Завод». –
Всё это – правда, несомненно! –

Мой «лучший на земле народ»
меня поддержит непременно!

«…В небосводе Полярной Звездой,
Искрой яркой «НАДЕЖДА» сияет!
Мы зажгли её вместе с тобой:
Пусть горит она - не угасает…»


***
Мне Город предъявляет счёт
за то, что я его корила
порой, «в сердцах», и небосвод
Звездой не яркой озарила:
хотела многого, как все,
а сил немного оказалось -
на «взлётной» жизни «полосе»
Судьба с землёй соприкасалась...

***

Когда ромашки отцветут
и, желтоглазые, замрут
в истоме белой,
уймётся  рыжий листопад,
швырнув в предзимье  красный град
брусники спелой, -
на белый-белый снег падёт, -
зима в озябший мир придёт,
хрустальным звоном
весь мир о том оповестив,
в квадрат квартиры уместив,
своим законом
вмиг укротив и нрав, и пыл
тех, неподвластен кто ей был
досель,  я снова
оцепенею на три дня:
не нужно тормошить меня -
я… не готова. -
Мне жалко наступать на снег,
мне жаль тяжёлой шторой свет
душить вечерний…
Букетик солнечных лучей
я, вместо пафосных свечей,
в подсвечник древний
поставлю, руки чтобы греть,
и им не дам погаснуть впредь:
я… отогреюсь! –
От них так в комнате… тепло...
От них так на сердце… светло...
И - я - надеюсь,
что не навек пришла зима,
что не сойду к весне с ума
в «тюрьме» бетонной…
 
…Привыкнуть можно ль - ко всему:
к зиме, к тебе – не моему,
лжи вероломной?..

*

Не знаю - как избыть тоску. –               
По снегу, будто по песку,
бреду бесцельно.
И, так внезапно, лунный свет
вдруг исчерпал себя на нет. –
Мне – «параллельно»:
иду, привычно, наугад,
и мне никто-никто не рад, -
«шестое чувство».
А ведь - любимою – была,
и, будто маков цвет, цвела…
На сердце – пусто.
Тоска…Тоска…
                Замедлив ход,
Мрак по пятам за мной идёт. –
Какого – чёрта?!? –
Я, может, оживу… опять! -
Не буду, не хочу – страдать! -
Грань ночи стёрта. -
Сейчас я ото сна очнусь:
за ветром свежим вслед помчусь!..
Но… крылья – где же?
- Не надо, сердце, не молчи:
стучи, прошу тебя, стучи! -
Всё реже, реже…
- Не затихай! - Тебе – не срок:
ещё, хотя б, с десяток строк! -
Ведь - всё – возможно! -
Весны дождаться я хочу:
к родному прислонюсь плечу…
А вдруг – не поздно?..

...Мне жалко наступать на снег.

***

Мне Город предъявляет счёт
за то, что разлюбить посмела, -
что, ключик счастья обронив,
искать впотьмах не захотела:
закрыла сердце на замок
и вновь открыть не догадалась -
измен запутанный клубок
распутать и не попыталась...

…Альянс разлюбленных сердец
был разрушителен и страшен:
терновый на челе венец, -
им лик любви обезображен...

Поспешный тяжек приговор
(чтоб впредь того не сотворила?):
«Кто сделал нищей, он не вор:
не крал - сама себя дарила».

***
Мне Город предъявляет счёт
за то, что мучают сомнения,
за то, что все наперечёт
я помню светлые мгновения,
не научившись забывать
Фортуны каверзной промашки, -
за то, что не умею дать
себе и ей ни в чём поблажки!

***

Я здесь и там. Я всюду и нигде.
Вся жизнь моя - готовность лишь к полёту.
Старт дан уже, успеть бы к звездолёту -
к своей счастливой мне б взлететь Звезде!

Спешу, но тщетно: заняты места.
Хотя бы детям повезло... Хотя бы…
Ведь на пути - колдобины, ухабы…
И, несомненно, это – неспроста. -

«Сбой хромосомный», генов «недобор»?
А может быть совсем не в этом дело? -
Мне клясть Судьбу порядком надоело:
что толку разводить весь сыр и бор? -

«Богатым сёстрам», знаю, «по серьгам»,
а небогатым - что-нибудь попроще:
к одним - помягче, а к другим – пожёстче.
(К кому и как - решать отнюдь не нам).

Стараясь в жизни что-то изменить,
«собой оставшись», надеваю маску,
жизнь превращая в глупенькую сказку,
ещё сильней Судьбы запутав нить. -

Рождённым ползать крыльев не дано:
они ползти мешают, - всё логично.
Звучит цинично это, не цинично -
ничто не переменишь всё равно…

***

Мне Город предъявляет счёт.
А я лишь пред детьми виновна:
мечтала их ускорить взлёт,
но… по судьбе немногословна. -
Моих молитв тихи слова. -
Меж двух дорог моя дорога. -
Права я или не права,
но каждый день прошу у Бога,
чтоб друг от друга не вдали
брат и сестра, - чтоб рядом, - жили,
чтоб не забыли - не смогли
забыть, чем в детстве дорожили:
и кровь родная, что манИт,
и душ закалка и природа -
пусть приближают, как магнит,
сердца друг к другу год от года!

*

Кромсают деточки Судьбу
и - вдоль, и – поперёк! -
Меняют облик на бегу.
В зрачках - немой упрёк:
там край Вселенной - где их кров,
снег белый - не сады…
…Где даже солнца луч суров,
бренчит на все лады
гитара: треснула струна -
от холода свело…
На небе стылом пелена,
вокруг - белым-бело…

Привычна без цветов весна -
в оковах хрустких луж.
И ночь Полярная без сна -
привычна… в сонме стуж.

***

Мне Город предъявляет счёт,
а я ему - в Душе – молилась,
и не на миг не усомнилась,
что он однажды всё поймёт:

Судеб связующая нить,
мой компас и путеводитель,
мучитель мой и мой целитель,
любить рождённый и… казнить,
мой Государь, мой Царь и Бог,
мой светлый Путь и… тупиковый,
мой Крест на шее и который -
на сердце, тяжкий, - средь дорог
ты с курса сбиться не даёшь
и стелешь Млечный Путь под ноги! -
Полны богатств твои чертоги.
Взамен -  ты что себе берёшь? -
Со всех неравно: каждый - свой -
долг оплатить тебе обязан.
Но каждый - до последней связан
минуты памятью с тобой. -
Ты - в нас - во всех, тобой кто жил,
кто пил твою святую воду,
клял белый морок, непогоду,
пусть и безмерно дорожил
причастностью к твоей Судьбе -
нелёгкой, славной, легендарной! –

В земле, Вселенной целой равной,
Норильск, мой Гимн Души - тебе!!!

*

Мне Город предъявляет счёт,               
хоть я ему - в Душе – молилась,
в нём ни на миг не усомнилась:
грехи мои – наперечёт. -

«Не рождена, - не коренная», -
но… «норильчанка», и, поверь,
по сути я тебе – родная:
ты мне открыл однажды дверь,
в свои объятья заманил
и… приручил к себе, коварный! -
Мой белоснежный, Богом данный,
ты мне и в лютый холод мил. -
Легко ли, трудно ли - срослась
моя Душа с твоей, не скрою,
пусть и роптала я порою,
что жизнь моя не удалась!..
А ты - терпел, всё понимал,
прощал и не таил обиды,
и гор седые пирамиды
всё выше - к звёздам - поднимал!..
И я увидела Звезду,
что путь во мраке освещала,
и взор восторженный прельщала,
суля - то ль радость, то ль беду. -
Спасибо, Город! Ты помог
понять своё предназначение
и мне: приняв Судьбы течение,
я поняла, что уберёг
меня, как множество других
твоих детей, - пусть не по крови,
но дорогих, родных до боли,
Судьбу слагающих, как Стих, -
от нелюбви в краю чужом,
от непризнания, неверия,
толпы безликой лицемерия,
подняв над жизни рубежом!

*

…Судеб связующая нить -
из драгоценного металла,
что и мою Судьбу сверстала:
быть - научила, а не слыть!..

*

- Мой Город, - друг и сват, и брат,               
товарищ и приятель старый, -
теплей ты многих - во сто крат,
«Мой Государь, мой Белоглавый»!..

***

Мне город предъявляет счёт:
он гонит и… не отпускает.               
Я помню всех, наперечёт,
кто город свой не попрекает -
за то, что сер, за то, что сед,
за то, что скуп и многотруден.
Но через много-много лет
поймёт «брюзжащий»: среди буден
он счастлив был и был богат
богатством, коего в помине
нет, где не скован льдами март,
весна является в жасмине,
в весёлой кипени садов
в дни майских ливней и до мая! -
Пусть наш таймырский май суров, -
в июньский день лишь, льды ломая,
ломая график отпусков,
весна разбудит день полярный
салютом тысячи жарков,
и взгляд согреет лучезарный
окон разбуженных домов,
тела и души, и желания,
из царства сонного оков
их вырвав в Праздник Ликования, -
но… даже пень бездушный тут,
и куропаточье семейство,
согревшись, с нетерпеньем ждут
разбухших почек лицедейство!..

...Травинке каждой и цветку
так рады - только «норильчане»,
и чистый воздух, по глотку,
мы пьём - как пьют однополчане:
за счастье, радость, за любовь,
за то, что зиму пережили,
за то, что день родился вновь,
за то, что «лишний рубль нажили». –

Загадкой многим - «длинный рубль»:
по факту много он короче. –

Жизнь - сценарист извечный - «дубль»
дать «запасной», увы, не хочет,
меж тем, пусть Север отогрел,
процесс «кипения» ускорив,
любого, кто хоть раз «горел»,
дерзал, творил, с Судьбой поспорив!..

И… блекнет долгожданный май…
И… хочется сменить прописку…
И хочется покинуть «рай»,
закрыв рукой на сердце «риску»…

***

О других я могу – громко!               
О других я всегда – искромётно!
О себе? – «Рвётся там, где тонко»:
недочётов в Судьбе – несчётно.
Вроде, всё как у всех, не хуже, -
может, в чём-то и лучше много. -
Но тогда отчего же? (ну же? -
кто подскажет?) – сужу я строго
так себя, как никто не смеет, -
даже Самый из Судий Главный.

Между тем, мой Восход алеет:
яркий-яркий и долгожданный!..

***

Я хочу изменить
неизменной себе:
гардероб обновить
старомодной Судьбе,
зубы вставить покрепче,
память напрочь стереть,
поступь выбрать полегче
и не горбиться впредь! -

Надоело быть серой
и почти никакой:
быть хочу снова – первой!
Но… пора на покой.
А мне – это - противно:
Песни шёпотом петь! -
Может это наивно,
не хочу я стареть!

Не хочу и не буду!
Мне молва - не закон!
Я, назло пересуду,
ставлю серость на кон:
проиграю - возьмите
без возврата, совсем.
(Ради Бога, простите,
коль обидела чем). -

Я хочу без указки
Век мне данный прожить. -
Не нужны мне подсказки -
как проблем не нажить.
…Но, крылатой рождённой,
мне так трудно ползти
по не мной проторённой
колее - не пути…

***
Мне Город предъявляет счёт
за то, что всё же уезжаю,
пусть и все ночи напролёт
от боли в сердце замираю!..

Там, я свой путь стремлю куда,
мне всё чужое, но… не чуждо:
когда-нибудь (вопрос: когда?)
привыкну, а привыкнуть – нужно.

Там, я свой путь куда стремлю,
шагов родимых эхо слышно -
тех, до сих пор кого люблю,
но не смогла сберечь: так вышло.

Там слёз моих инаков вкус:
не солоны – сладки, печали
там нА сердце не давит груз,
что легче с каждым днём - едва ли…

…С детьми мне вышло по Судьбе
врозь покидать, - поодиночке, -
приют надёжный, столько где
прожили лет (счастливых?). –  В строчке

стиха не уместится боль,
что нА сердце лежит и гложет:
не знала я, что сложно столь
начать сначала всё. – Быть может,

страшит напрасно поворот
в Судьбе, - пусть вовсе не из лёгких,
проблем пусть полон и забот? -
Мы – «норильчане» - не из робких!

*
…А наша «кроха» – «повзрослела»:               
два месяца уже - от роду!..
- О! Как бы рядом быть хотела!..
- Пошли ей, Господи: погоду -
всегда хорошую (чтоб – солнце,
чтоб - дождик - тёплый, снег - пушистый),
чтоб и в морозы на оконце –
в горшке – подсолнух золотистый,
чтоб мама - милая, родная –
всегда от радости светилась,
и чтобы, «всё на свете зная»,
своей «глупышкою» гордилась! –
В её глазах синеет море:
она мудрее - с папой мамы. -
И – им - она расскажет вскоре
про алгоритмы, ритмы, гаммы:
ведь быстро детки подрастают. -
Так  станет - звёздочка – звездою!

А мамы мам – от счастья – «тают»…
(И - я - такая же, не скрою).

*
Уж внучке скоро - «полтора»! -
Ура! Ура!!! Ура!!!!! Ура!!!!!!! –
Жаль, её первые шаги
не увидала я…
              …Пурги-
зануды сиплой патефон…
Спасительный в руке айфон,
где фотографии живут. –
Вот и мои девчушки тут:
две златокудрые мои. –
Спаси их, Боже, сохрани! -
Приеду скоро, а пока -
лишь стук сердец издалека
чуть слышен мне их. – Отпусти
меня, Норильск, к ним,
                и… прости.

               ****

Мне Город предъявляет счёт. -
Я - оплачу: не сомневайся! -
В крови людской мой Стих течёт,
неистребим, как ни старайся:
всё  о  ТЕБЕ, и всё  о  НИХ -
моих любимых норильчанах!
- Ты, Город, сам похож на Стих:
твой след - на снежных Путоранах,
на Енисее, в вечных льдах
седого гордого Таймыра,
в суровых северных морях:
в любой и каждой точке мира!..
…В ромашках белых и снегах,
с Судьбою трудной, непростою, 
стоишь ты крепко на ногах, -
и я горжусь тобой, не скрою,
о, Город-сказка и мираж,
легенда и Души отрада,
нежданный в жизни мой вояж!..
Но… уезжаю я, - так надо, -
пусть знаю: каждого страшит,
кто под крылом твоим пригрелся,
кто чемоданы не спешит
собрать, кто с вьюгой белой «спелся»,
на новом месте стать чужим,
неузнанным, да и ненужным,
в раздоре с Городом своим
любимым, – тёплым, хоть завьюженным…
 
…С улыбкой на губах, поверь,
мой Город, - не суди превратно, -
я за собой закрою дверь. –

Ты не впускай меня обратно!..

*** *** *** *** *** *** *** *** *** *** *** ***
«Я каюсь, хоть каяться не в чем,
и нету особых причин.
Не станет от этого легче,
кричи не кричи…»
/Юрий Бариев
Сборник стихов норильских авторов
«Гнездовье вьюг»/

******************************************
Продолжение следует