Константину Горину

Он упал в разгаре боя
В травы лютиков и кашки,
И над ним, скорбя, склонились
Желтоглазые ромашки.

И смотрели ему в очи,
Вздох последний принимали,
А росинки, как слезинки,
Его раны омывали.

А душа, расставшись с телом,
Полетела телеграммой,
Где всего одно лишь слово
Простонать успел он: « Мама»…

Ну а в дальней деревушке
Пред иконою святой
Всё молилась мать – старушка,
Чтобы сын пришёл живой.

- Защити, спаси, помилуй,-
Всё шептала неустанно,
Только вдруг ей показалось,
Что зовёт сыночек: « Мама»…

Оглянулась – Боже Святый:
Пёс сидит чернее ночи
И протяжно, страшно воет,
Словно горе ей пророчит.

На неё глядит с киота
Лик Спасителя прекрасный,
Но лампадка отчего – то
Замерцала и погасла…

А друзья его, солдаты,
Продолжали бой с врагами,
Вот они уже на поле,
Что уставлено стогами,

Вот уже бегут к высотке,
Что фашисты укрепили –
Взахлёб строчат пулемёты,
Пушки жерла раскалили.

Только падает десятый,
Двадцать первый,
Двадцать пятый…
Сколько вас на поле боя
Полегло тогда, ребята…

Сколько вас тогда упало
В травы лютиков и кашки,
Скольким вам омыли раны
Санитарочки – ромашки.

Сколько матерей тогда повсюду
За сынов своих молилось,
Всё надеялось на чудо –
Только чудо не  свершилось.

Сколько их в те годы злые
Похоронки с фронта получило
В горести на головы седые
Платки чёрные покрыло.

Но вперёд бежит тридцатый,
Сорок первый, сорок пятый –
Смерть презрев, идут стеной
Сыны Родины родной.

И « Ура!» победно, грозно
По высотке прозвучало,
А над самым укрепленьем
Знамя алое пылало!

И опять вперёд, на Запад –
Путь один был – на Берлин,
Где геройски отличились
Воин русский и грузин.

Взметнулась алым стягом
ПОБЕДА над Рейхстагом,
И в логове фашистском
Врага добили мы.

Шёл по земле немецкой
Солдат страны Советской,
Чтобы спасти Европу
От вражеской чумы.

Р.S.
Да, срок с тех пор прошёл большой,
Но не забыть нам никогда
Солдата, что упал тогда
За то, чтоб жили мы с тобой.

Павшим в боях за Советскую Родину в годы В.О.В.