Знахарка

                ЗИМНИЙ РАССКАЗ
   
         Эту любопытную историю рассказал мой давний друг, Павел Андреевич Чибисов. Дело было под Старый Новый год в его загородном доме. Назвать этот старинный особняк обычной российской дачей – язык не поворачивался. Глядя на него, в моей памяти возникали исторические здания на Крестовском острове, где снимали эпизоды многосерийной саги про Шерлока Холмса и доктора Ватсона…
         В тот день мы вдоволь покатались на лыжах в лесу и теперь уютно устроились в креслах возле открытой топки большой русской печи. Моду на разные заграничные камины Павел Андреевич не признавал в принципе.
         От печи приятно тянуло теплом, на оконном стекле играли огненные блики. Дремлющее пламя медленно превращало сухие березовые поленья в красноватые мерцающие угольки. В таком общении с огнем всегда было что-то магическое. Нас потянуло рассказывать друг другу необыкновенные житейские истории. Это прекрасно заполняло зимний вечер вместо изрядно поднадоевшего телевизора. Наступила очередь Павла Андреевича. Теперь он, как опытный актер, держал длинную паузу...


                Павел Андреевич

            Нужно сказать, что для меня Чибисов всегда оставался интересным человеком. Потомственный петербуржец, в роду у которого было немало замечательных людей своего времени: инженеры, учителя гимназии и священники. Сам Павел Андреевич всю жизнь проработал простым инженером. Одно время его даже собирались продвинуть по профсоюзной линии, но тут же выяснилось, что Чибисов убежденный беспартийный, да еще и церковь посещал. Наверное, сказалось его домашнее воспитание. Он не просто свечки в храме ставил, а ходил туда на исповедь, причащался и молился. Тогда все это не лезло в допустимые рамки. Начальники забыли о Чибисове раз и навсегда. В тоже время это не мешало им видеть в нем одного из самых опытных специалистов проектного института. Позднее, уже после закрытия учреждения, Павел Андреевич работал в разных частных фирмах, даже пробовал себя в самостоятельном бизнесе. В последние годы он постепенно отошел от больших дел и подолгу находился за городом.
                Около десяти лет назад Павел Андреевич обнаружил в пригороде Всеволожска небольшой старинный двухэтажный дом, принадлежавший ранее каким-то предкам по материнской линии. К слову, дом тогда находился в очень плохом состоянии. В последние годы там разместили склад какой-то воинской части. Потом эту часть тоже расформировали. Павел Андреевич тогда выкупил дом за бесценок и принялся его постепенно восстанавливать. Тот, кому когда-нибудь приходилось заниматься подобным делом, мог понять, что дело это долгое, необычайно хлопотное и дорогое.
                С тех пор он жил в своем родовом гнезде почти безвыездно и по русскому обычаю полюбил принимать гостей. Все венчания, крестины у его родных теперь проходили только в местном храме Спаса Нерукотворного Образа, что находился во Всеволожске на Дороге Жизни. Он стал его семейным храмом.
               Павел Андреевич всегда отличался какой-то особенной внешностью. Узкое лицо, очки в тонкой оправе и острая чеховская бородка делали его похожим на старого русского интеллигента. Был бы художником, непременно написал портрет своего друга. Это сейчас у нас добрая половина мужского населения вместе с бородой стала обретать поруганное и утраченное мужское достоинство…
           - Лизоньку, нашу младшенькую, ты, конечно, хорошо знаешь и помнишь. Красавица, общая любимица. Умненькая девочка, с прекрасным университетским образованием, талантов за ней разных водилось много, а в личной жизни все как-то не складывалось. Даже в театре себя успела попробовать, астрологией увлекалась, на картах гадать училась. Эта новая история будет связана с ней…
           - Лиза, Лиза, Лизавета, что не шлешь ты мне привета. Что ж  ты дроле не поешь, аль твой голос не хорош…
           - Полноте, Владимир Николаевич, уже ли, не забыл своего прежнего сватовства?
           - Это дело для себя считаю полностью закрытым, иначе бы в гости сегодня не пожаловал.
           - Согласись, какой ты ей был бы жених? Герой Отечественной войны со шрамом на лице, подполковник Лейб-гвардии Семеновского полка… Ладно, шучу... Ты бы тогда еще на белом коне под ее окнами проскакал. У вас же разница в возрасте целых 20 лет! Да, она увлеклась, покружил ты ей голову. Лиза тогда даже стихи писать начала…
           - Знаешь, а хорошо, что у нас тогда с ней ничего не получилось. О ее чувстве ко мне долгое время даже не догадывался. Нашел я свою тихую гавань, удивительную женщину встретил. Таких мужчины уже не обманывают, чистая и светлая душа. Это, как награда за все испытания. Жаль, что времени для жизни осталось мало. Кто знает, может Бог увидит, как нам хорошо и назначит добавочное время… 
            - Что же, очень рад за вас обоих. Это не та ли, которую я видел с тобой в Русском музее на выставке Айвазовского?
             - Да, она…
             - Очень достойный выбор. Слушай, глаза у нее особенные, будто в душу твою глядят…
             - Ладно, Павел Андреевич, не отвлекайся от самого главного. Рассказывай свою историю, больно интересно...
              Павел Андреевич задумчиво посасывал погасшую трубку, затем и вовсе отложил ее и продолжил свой рассказ…
               Давно обратил внимание, что Елизавета зачастила с поездками в Энск. До поры особого внимания не обращал. Она у нас всегда была независимой. Ей в нашем доме многое позволялось. Здесь ежели свободы однажды много отдашь, то обратно ее уже не вернешь. Разве что случай, какой или неприятности этому поспособствуют. Так уж лучше их и не было совсем…
                Спросил как-то, что за интерес у нее в Энске? Елизавета сказала, что она больше семи лет ездила к некой Анне Ивановне, знахарке решать свои житейские вопросы. Получалось, что эта сторона ее жизни для меня оказалась незнакомой...


                Колдовские дела

                Признаюсь, что к знахарству всегда относился с большим предубеждением. Знахарь - производное от слова “знать”, предполагавшее особенное знание, связанное с врачеванием человеческих недугов. Этот человек, травник или шептун, обладавший магическими способностями и колдовством, исцелял от всех болезней, к нему шли за решением любых практических житейских вопросов или с целью заглянуть в будущее.
                Известно, что верховные русские правители прежде чем затеять очередную военную авантюру сначала молились в православном храме, а потом ехали к волхвам за советом. Одним язычеством и загадочностью славянской души всего не объяснить. За этим стоял опыт тысячелетий. Ответ они получали, иногда прямой, но чаще двусмысленный, который следовало угадать.
                Случалось, что ответа искали у природы или неба. По этой части есть прекрасный пример из “Слова о полку Игореве” в дословном переводе Дмитрия Сергеевича Лихачева:

                Тогда Игорь взглянул
                на светлое солнце
                и увидел, что оно тьмою
                воинов его прикрыло.
                И сказал Игорь дружине своей:
                "Братья и дружина!
                Лучше убитым быть,
                чем плененным быть;
                так сядем, братья,
                на борзых коней
                да посмотрим на синий Дон".

                Хорошо известно, когда верховными жрецами выступали уже сами русские князья. Не случайно князь новгородский, а позднее великий князь киевский Олег носил имя Вещего. Оно пришло к нам из подлинного исторического документа, “Повести временных лет” и означало “знающего” или “предсказывающего” будущее. Его прозвали так после возвращения из похода на Византию в 907 году. Все это не помешало ему самому обратиться к отшельнику-волхву перед новым военным походом. Вспомним, как об этом сказано у Александра Сергеевича Пушкина:
               
                “Скажи мне, кудесник, любимец богов,
                Что сбудется в жизни со мною?
                И скоро ль, на радость соседей-врагов,
                Могильной засыплюсь землею?
                Открой мне всю правду, не бойся меня:
                В награду любого возьмешь ты коня”.

                - Павел Андреевич, если к знахарю или предсказателю приходили раньше и приходят сейчас, значит, он давал какой-то конкретный результат? На таком фоне любой шарлатан рано или поздно всегда выявлялся. Помнишь, сколько волшебников у нас было в 90-е годы? Мне сейчас кажется, что кому-то на самом верху даже выгодно было отправлять к ним людей. Чтобы они окружающий бардак меньше замечали, на улицу не вышли устраивать очередной майдан.
                - У таких знахарей любая ворожба всегда начинается с молитвы и обращения к Богу и святым угодникам, но при этом каждый священник скажет тебе, что здесь присутствует бесовщина…
                - А тебе не кажется, что такие запреты на обращение за помощью к знахарю у священников скрывают банальную человеческую зависть. Почему люди за помощью идут туда, а не в храм или медицинское учреждение? Их часто называют колдунами или ведьмами, но при этом многие из них глубоко верующие люди. Ты же сам об этом говоришь...
                - Видишь ли, сейчас все запреты сняты, все можно. Грань между настоящими духовными целителями и теми, кто себя таким только представляет часто мало заметна простому глазу. Слишком велик риск подвергнуть себя ненужной опасности. Существует традиционное представление, что деятельность знахарства направлена на доброе дело, а у колдуна или ведьмы на причинение вреда, наведение порчи. Здесь и начинается самое главное: такой человек, обладающий особенной способностью, способен сотворить не только добро, но и зло, наказать кого-то. Это дает ему огромную власть над людьми.
                Такие целители не спешат получать благословение в храме у священника: ”Откуда мне знать, что они не грешнее меня?” Посуди сам: разве это не грех гордыни? Если так, то и все его магические способности исцеления совсем не от Бога, здесь не обходится без присутствия другой, неведомой самому целителю силы. В таких случаях священники часто говорят об одержимости бесами. Нравится это сегодня кому-то или нет, но любое знахарство в храме считается разновидностью колдовства.
                Даже если же целители и получают благословение, то делают это примерно так: приходят в храм, дожидаются конца литургии, дальше подходят к кресту и говорят: “Батюшка, благословите”… Естественно при этом ничего больше не добавляют. Потом они говорят, что получили благословение на свое занятие. Поверь, ни один священник, будучи в здравом уме и твердой памяти не станет давать благословения на знахарство… 
                Думаю, что ко всему этому нам нужно относиться с большой осторожностью, не навредить самому себе или своим близким…
                А вообще, как говорил Августин Блаженный: “Чудеса не противоречат природе, они противоречат лишь тому, что нам о ней известно”. Совершая чудеса, как известно, Спаситель, не только превращал воду в вино, но и исцелял людей от разных болезней, спасал умирающих и оживлял мертвых. Наверное, Иисус Христос был самым искусным целителем, который всегда обращал внимание на веру человека. За это и пострадал одним из самых первых...
                У Елизаветы тогда были какие-то нелады с мужем. Знахарка попросила его фотографию. Посмотрела на нее, улыбнулась и говорит: “Не сомневайся, любит он тебя, очень любит. Положи сейчас на фотографию свою руку”… Елизавета, положила, а по ней будто утюгом только что прошли, горячая. К слову, после этой ее поездки дела у них в семье на лад пошли. Мужа с тех пор словно подменили.
                Скоро знахарка с большой точностью предсказала ей сроки рождения ребенка, что и когда Лизе для этого нужно было сделать. Потом так и случилось. С тех самых пор все и пошло. Ни один важный вопрос в семье уже не решался без участия знахарки Анны Ивановны. Теперь каждый положительный результат непременно связывался с ее деятельностью. Денег за свои услуги она почти не брала. Кто и сколько мог ей дать, за то и спасибо. Похоже, что приходившие туда люди, в благодарности знахарке никогда не отказывали. Некоторые очень хорошо это делали деньгами или подарками разными…
              В общем, решился я поехать туда вместе Лизой. Благо, что ей это даже показалось интересным. Захотелось узнать потом мое мнение об этом удивительном народном феномене...



                В Энске

             Доехали мы туда часа за три. Энск - обычный провинциальный старинный русский городок с городищем на возвышенном месте, дозорными башнями и белоснежными церквями. Из прежних пяти крепостных колец теперь осталось только три. Они постепенно ветшали, осыпались, но не становились от этого менее привлекательными для горожан. Еще больше земляные валы и бастионы привлекали местных мальчишек, искавших там потайные входы и клады…
              Когда-то этот городок являлся важным приграничным оборонным и торговым центром. После окончания Северной войны границы государства заметно раздвинулись в западном направлении, и он утратил свое былое значение. Теперь Энск показался мне много меньше любого нашего городского района. Скоро выехали куда-то на окраину. Дома здесь все больше одноэтажные, деревянные рубленые избы с резными окошками. В таких при царе жили мещане, купцы средней руки или мастеровые люди.
              Тут Лиза сказала, что теперь уже совсем близко и машину лучше оставить на стоянке у магазина. Там рядом еще три других машины было. Правда, на одной из них почему-то сняли два колеса. Закрыл свою машину, все проверил и поставил на сигнализацию. Дальше пошли пешком мимо какого-то старого завода. Пустые заброшенные цеха, ржавые рельсы, колючая проволока и горы всякого строительного мусора. Под самой крышей здания из красного кирпича цифры с датой постройки: 1893год. Рядом, на панельной бетонной коробке можно было прочитать старательно закрашенный лозунг: “Наша цель- коммунизм”. Какое-то неприятное и неуютное место. Тогда почему-то вспомнилась “Зона” из кинофильма Андрея Тарковского “Сталкер”…
            - А метеорит там, случайно, не падал?
            - Вопрос интересный, но не шути напрасно. Я его тоже тогда задал. Говорят, что-то любопытное в этом месте все же было. Давно, еще в 70-е годы прошлого века. Речь шла не о небесном теле, а о закрытом оборонном предприятии. Чем они там занимались – никому неизвестно. Потом в 90-е это предприятие закрыли, а все оборудование куда-то вывезли. Слухов про него ходило много и очень разных, но повторять их не стану, поскольку считаю себя серьезным человеком.
             В общем, прошли мы через эти заводские руины. Дальше была какая-то речка и мостик через нее деревянный. Немного странным показалось, что вокруг зима, мороз, а здесь речка не замерзла и вода в ней на ощупь показалась мне теплой. Пар вокруг поднимался, а по берегу этой странной речки травка зеленью пробивалась. Уже чуть дальше снова начиналась зима: все деревья льдом и инеем покрылись, настоящее царство Снежной Королевы.
                После участка леса опять деревянные дома пошли, столбы линии электропередачи, только они почему-то оказались без проводов. Видно, обрезал кто-то. Улица тоже странная, без названия, дома без номеров. Одно слово ей подходило: Зона…


                По ту сторону

                Место, где мы вскоре оказались, было  похоже на покинутую деревню. Вокруг ни души, пусто. Справа чернели стены какой-то покосившейся деревянной церкви. 
                Должен сказать, что с того времени, как мы перешли речку, Лиза повела себя немного странно, никогда прежде ее такой не видел. Она заметно волновалась, даже с лица стала выглядеть по-иному.
                - Теперь уж совсем близко, - тихо сказала Лиза, будто кто-то мог слышать ее на пустой улице, – Как зайдем туда, ни с кем не разговаривай и не прикасайся к чужим вещам. Сиди, смотри и жди меня. Ни чему там не удивляйся…
                Скоро подошли к глухому деревянному забору. Лиза толкнула калитку, и мы вместе вошли. Сразу попали на крыльцо маленького, почти игрушечного и чрезвычайно бедного дома. Вход туда оказался низким даже для моего небольшого роста. Почему-то все это показалось мне больше похожим на нору. Такое ощущение у меня только усилилось когда, как мы с Лизой оказались в длинном мало освещенном коридоре, по стенам которого было развешено множество разных православных лубочных картинок. Здесь уже собралось 10-12 человек, по большей части женщины самого разного возраста. Все они ожидали своей очереди к Анне Ивановне. Лиц примечательных среди них не заметил. Показалось, что многие из них были чем-то больны или нездоровы, но скорее не физически, а душевно. Они бледны, глаза потухшие и чаще всего опущены вниз.
                Эти люди не разговаривали и не заводили меж собой знакомства. Мне, однако, показалось, что многие здесь бывали прежде и друг о друге знали немало. Если что-то и объединяло их всех, так это полное безразличие к окружающему миру. Какое-то другое состояние, будто все они уже отрезаны от него. Здесь собрались отчаявшиеся люди, потерявшие всякую надежду на решение своих проблем в привычном человеческом мире. Вроде, этот мир уже подтолкнул их к самому краю, и люди решились идти сюда.
                За дверью, куда все ожидали своей очереди, что-то происходило, причем довольно странное. В соседнем помещении женский хрипловатый голос читал молитву, уговаривал и даже ругал кого-то. Другой голос ему возражал, злился, выл или визжал, словно тупая пила на крепком сучковатом пне. Вначале мне показалось, что этот другой голос принадлежал мужчине, но потом и вовсе отказался от такой мысли. То, что потом неожиданно пришло в голову, заставило внутренне содрогнуться. Этот голос не мог принадлежать обыкновенному человеку. Он еще немного поскулил и затих совсем. Теперь прежний женский голос читал молитву, кому-то что-то советовал. Потом дверь отворилась и оттуда вышли четыре женщины с маленьким годовалым ребенком. Лица у них были просветленные и радостные. Всех просили подождать, поскольку в комнате приема теперь мыли полы…
                Позднее спросил у Лизы про все это. Она немного удивилась и сказала, что сама ничего подобного в этот момент не слышала. Потом добавила что-то про раздвоение личности, как последствия психологической травмы:
                - Такое явление для современных людей не слишком редкое. Только у здорового человека при раздвоении такие личности могут спокойно спорить между собой, а сам процесс остается управляемым. У больного человека из-за возникшего противоречия начинается внутреннее саморазрушение, которое может завершиться суицидом.
                Иногда в сознании одного человека уживается две совершенно разных личности: одна нормальная, скромная и другая, жестокая и порочная. Эту, вторую, в жизни часто называют бесом, которого следует изгонять. Именно этим здесь и занимается Анна Ивановна. Она шептунья, что она говорит в этот момент – никому неизвестно. Слышно, как молитвою врачует человеческие души, ставит защиту от порчи. Исцеление словом у нее основано на вере.
                Ты еще здесь самого страшного не видел. Люди, которым изгоняют бесов, становятся непохожими на себя, говорят чужим голосом, у них начинаются судороги…
                Признаюсь, что не все подобное мне захотелось увидеть воочию. Однако простое человеческое любопытство толкало меня дальше.
                В комнату снова вошло несколько человек и дверь туда больше не закрывали. Теперь среди них оказался мужчина, который пожаловался на боли внизу живота и в поясничной области. Я пересел в коридоре на другой стул таким образом, чтобы мне была частью видна небольшая комната, где шел прием посетителей. Стены ее были увешаны старинными иконами, на столе горела свеча, пахло горячим воском.
                За столом сидела пожилая, совершенно седая женщина с немного плоским лицом, которое чаще встретишь в Поволжье, нежели здесь, на нашем Севере. Это и была знахарка Анна Ивановна. Она крупна и грузна телом, немного сутулилась и, скорее всего, была даже горбата. Одета очень просто. Так в наших деревнях обычно ходили по двору, если выполняли повседневную домашнюю работу. Сразу обратил внимание на ее руки. Они у нее сильные, как у борца с отекшими и вспухшими от работы пальцами. Предположил бы, что руки ее обладали самой особенной чувствительностью и являлись важным  инструментом в исцелении.  В разговоре с обратившимися к ней людьми, Анна Ивановна часто выглядела грубоватой и жесткой на язык. Поучения и советы у нее получались, как вбитые гвозди. Так в старое время разговаривали с малыми и неразумными детьми. Иногда казалось, что она знала все наперед, кто и зачем к ней сейчас пришел. Думаю, что встретив ее где-нибудь на улице, наверняка посчитал бы ее самой обыкновенной малограмотной и ничем не примечательной старушкой. Здесь же передо мной сидела старая женщина, имевшая большую власть над людьми...
                Нашептывая что-то, она медленно провела руками над головой мужчины. Тот после этого сразу закрыл глаза. Массируя его тело, она сразу определила больное место. Поинтересовалась, не ставили ли ему врачи раньше одно мужское заболевание. Мужчина отвечал на все вопросы быстро и не задумываясь, словно находился во сне. Здесь о себе все так рассказывали. Анна Ивановна посоветовала мужчине для полного исцеления прийти сюда еще дважды. Потом зарядила своей молитвой, крестом и прикосновением принесенную ей воду, соль и масло. Пояснила, как всем этим следовало пользоваться. Уже прощаясь с мужчиной, знахарка поинтересовалась, болит ли у того поясница как прежде. Он улыбнулся и сказал, что теперь боли не чувствует вовсе.
                Кажется, что такой открытый процесс лечения на всех производил должное впечатление. Люди начинали верить в благополучный исход своего посещения и уже видели в Анне Ивановне свою спасительницу. Все это действовало, как гипноз, но думаю, что этого не было совершенно. В комнате происходили совсем не цирковые фокусы и действовали другие, неизвестные мне силы.
                Не стану описывать всех, кто пришел к ней в тот день. Были люди из разных мест, из Москвы и Петербурга тоже приехали. Все они каким-то образом находили этот дом без адреса. Помню там одну пожилую женщину, у которой пьющие дети отняли квартиру и пытались теперь выставить ее на улицу. В полиции женщине в поддержке отказали. Теперь она пришла сюда. У нас же главный дефицит не с наличием профессиональных специалистов, а в отсутствии у них человечности и человеколюбия. Анна Ивановна бралась здесь помочь, хотя чуда советовала быстро не ждать.
                Еще была женщина из Петербурга, врач скорой помощи. У той не складывалась личная жизнь, имелись какие-то нелады на работе. Сюда она пришла с ребенком лет пяти. Выслушав ее, Анна Ивановна посоветовала ей в первую очередь заняться своей дочерью, в которой сразу прочитала бесенка.
                - Посмотри, что с ней он делает, а ты говоришь, логопед нужен…
                Не взялся бы судить про наличие беса у ребенка, но мне показалось, что помощь толкового психиатра была срочно нужна самой матери. Состояние ребенка вызывало сожаление и тревогу за ближайшее будущее.
                Какая-то женщина пришла сюда специально только для того, чтобы поблагодарить Анну Ивановну, которая по фотографии вылечила ее мужа от пьянства, вернула его в семью. Другая говорила спасибо за лечение от женского бесплодия. Получалось, что все приносили ей какие-то деньги, которые она принимала как благодарность и ни разу не считала, только совала их в карман своего фартука. Одной женщине сразу вернула обратно – у бедных денег не брала вовсе.
                Теперь пришел черед моей бедной Лизы, она встала и пошла. Жалко стало ее очень. Уж, больно хороша она была в тот момент, слишком отличалась от окружающей публики. Что и как там у нее было, смотреть не стал. Спустя минут десять Лиза вышла оттуда счастливая и радостная. Ей снова обещали, что все будет хорошо. Нужно было только сразу пойти в храм и поставить свечи Иисусу Христу, святому Николаю Чудотворцу и Божьей Матери.
                Признаюсь, что уходил оттуда почти бегом и с большой радостью. К тому времени находиться там, мне было уже совсем невмоготу. Место это совсем не для зрительского интереса. Будто все окружающее давило на меня тяжким грузом. Вышли на улицу, а там солнце зимнее светило, снег белый искрился. Настоящая божия благодать, сразу на душе легче стало. Однако полное облегчение испытал, когда пришли в церковь. Кажется, никогда так искренне не молился и не просил у Господа защиты для своей дочери Лизы…
                Помнится, спросила она у меня, верю ли в чудесную силу этой бабушки, мог бы сам к ней обратиться? Ответил тогда уклончиво, не стоило отрицать очевидного факта. По-видимому, эта старушка действительно многое умела.
                Каждый взрослый человек волен делать свой выбор и решать, куда и как ему идти дальше. Это был бы не мой выбор. Слишком часто мы принимаем на веру новые истины. Доверяемся и открываем свою душу, а потом надеемся и ожидаем чуда. Жизнь научила меня просить помощи только у Бога, но делать все самому и никогда не надеяться на скорый результат, все в жизни стоило большого труда. Всегда помнил, что силу для этого мне давала моя вера…
                - Что же, так и будешь ездить сюда, Лизонька? Ведь ты же привыкла ко всему этому и, мне кажется, потеряла волю. Ты теперь всегда ищешь Анну Ивановну возле себя.
                - Нет, папа, я так совсем не думаю и приеду сюда теперь очень не скоро. По крайней мере, в ближайшее время. Мне так иногда хочется услышать от нее мудрый совет…
                Лиза сверкнула своей красивой белозубой улыбкой. Мне показалось, что в этот момент она была уже где-то совсем далеко от меня…
                Павел Андреевич закончил свой рассказ, и мы вместе продолжили смотреть на догорающие угольки. Они все еще подмигивали красным глазом и постепенно покрывались седой патиной пепла. Время неумолимо шло дальше, с нами или без нас. Так было в этом мире всегда. В соседней комнате настенные часы били двенадцать, их глухие звуки плыли по пустому темному дому и сообщали о начале нового дня…