А как же принципы?..

Получив диплом журналиста, я был уверен, что вернусь в редакцию, в которой начинал путь лит сотрудника. Но, напрасно надеялся. Работу не нашёл. Расстраиваться не стал. В моём дипломе значилось, что я ещё могу работать референтом.
Случай принёс мне удачу. Не имея партийности, я получил приглашение в горком партии на должность референта.
Первые дни работы не радовали меня. Утопая в бумагах, содрогался от телефонных звонков, которые постоянно рассекали мысли, приходящие в голову. Как выразился один мой знакомый: стоило ли учиться, чтобы творить в трёх жанрах - лекция, доклад, выступление? Думал так и я, но вскоре убедился, что и в этой профессии есть свои прелести.
В отделе пропаганды, действительно, имелись свои преимущества. Я не только рылся в бумагах, но и встречался с интересными людьми, среди которых были актёры, режиссёры, музыканты, художники, лекторы разных уровней из Москвы и Киева и других городов СССР.
Нередко, желая заработать, приходили и местные лекторы. Одни оставляли свои труды, получив за них деньги, другие читали их в аудиториях сами. Во всех случаях написанное рецензировалось.
Однажды, для получения такой рецензии, в мой кабинет вошла женщина.   
- Я, Варвара Трофимовна Моргун, учительница, - представилась она и протянула мне несколько исписанных листов.
Ознакомившись с её творениями, нашёл их очень слабыми, но чтобы не обидеть лектора написал: "Читать можно для детей младшего и среднего возраста".
Такая оценка Варваре Трофимовне не понравилась. Ничего не сказав, она молча покинула кабинет.
Вскоре, размахивая листами, с выпученными глазами ко мне ворвался заведующий отделом пропаганды.
- Георгич! - налетел он на меня, - что ты себе позволяешь? Это же родная сестра первого секретаря обкома партии...
- Ну и что? - невозмутимо ответил я, - дать добро, а потом вместе с лектором быть осмеянным?..
- Да пойми же ты! - не снижая буйной тональности взревел он, - мы рискуем с тобой потерять работу!
- А как же принципы? - хотел, но не спросил я.
Шеф понял ход моих мыслей, но переубеждать не стал. Несколькими росчерками пера оставил на листах ожидаемое лектором "добро" и скрылся за дверью.