Наложник

               
               
                Вы можете не сомневаться –
                Конструктор ЦКБ-17
                (Пикантность темы сознавая,
                Я имени не называю)
                Мне лично рассказал об этом,
                Когда мы с ним давнишним летом
                Шли по делам обычным ходом
                Причальной стенкой Дальзавода.
                Идя вблизи длиннющей сходни,
                Чей марш на краболов был поднят,
                Взглянув на ржавый борт бедняги
                С названьем «Павел Чеботнягин»,
                Я, вдруг услышав: «У-у-у-у, зараза»!
                Его спросил, конечно, сразу:
                «Он что-то Вам плохое сделал»?
                В ответ узнал, что «было дело».
                И всю историю об этом
                Мой спутник дальше так поведал:
                «Когда я был весьма моложе,
                Судоремонт был делом сложным.
                У всех флотилий промысловых
                Для выполненья плана лова
                Судов извечно не хватало
                И их нехватка нарастала.
                Причем, если признаться честно,
                Во многом по несовершенству,
                (Тут вряд ли будет спорить кто-то),
                Идеологии  ремонта.
                Судите сами: за путиной
                Всегда был безразмерно длинный
                Процесс осмотров, дефектаций,
                Создания документаций
                На все ремонты и замены,
                Причем все это непременно
                В согласованьи с Дальзаводом,
                Что ведает ремонта ходом.
                А дальше длительность ремонта
                Могла составить даже годы.
                Я – молодой тогда, пытливый,
                Мечтающий и торопливый,
                Вслух громко высказал идею
                (Как вспомню, сразу холодею):
                Чтобы поправить всю картину
                Ремонта, надо на путину
                Конструкторам ходить с судами,
                Чтобы собрать всю сумму данных
                Для предстоящего ремонта
                До возвращенья в наши порты.
                Сказал и тут же поплатился:
                Мой шеф мгновенно обратился
                Ко мне с конкретным предложеньем –
                Идею приняв с уваженьем,
                Ей путь – он полагает – тоже
                Сам автор в практику проложит:
                Вот тут как раз уходит на год
                Огромный «Павел Чеботнягин»
                С его почти вселенским фронтом
                Моей конструкторской работы.
                Естественно, я согласился
                И сразу в сборы погрузился.
                Про «Чеботнягин» скажем сразу,
                Что это – краболов-плавбаза.
                Он на путине все уловы
                От краболовов промысловых
                По сути дела принимает,
                Переработкой занимаясь,
                Как, верно, поняли теперь вы,
                Всего, что принято – в консервы.
                Его назвать, быть может, лучше –
                Завод огромнейший плавучий.
                В связи с такой причиной веской
                Весь персонал на нем был женский.
                Мужчины, как всегда бывает –
                Так это – вахта ходовая,
                Команда боцманская, трюмных,
                Все судно знающих и умных –
                По общей численности – где-то
                В районе трех-пяти процентов…
                Я, как на судне появился,
                Сперва с жильем определился,
                Потом, на первом же обеде,
                С одной весьма приятной леди
                Знакомство свел и тихо обмер,
                Узнав ее каюты номер,
                И мило получив к тому же
                К ней приглашение на ужин.
                Когда согласно уговору
                С обычным «рыцарским набором»
                Я в гости вечером явился,
                То поначалу умилился
                Радушием, гостеприимством
                И близостью простой и быстрой,
                Меня захватывавшей очень
                В течение почти всей ночи.
                Когда проснулся поздним утром,
                То был уже один в каюте:
                Хозяйке было непременно
                В свою на вахту выйти смену
                Необходимо «безо всяких».
                Я поневоле «стал на якорь»,
                Тем более что и одежды
                Вдруг не увидел там, где прежде
                Ее оставил накануне.
                Соображать спросонья трудно.
                Все было чисто, аккуратно,
                Мой «клифт» был, видимо, упрятан
                В ее шкафах, на ключ закрытых.
                Однако, в череде событий
                Приятных и довольно ярких
                Было явление хозяйки.
                Она меня расцеловала.
                От всей души побаловала,
                Как принято у нас по-русски,
                Спиртным с хорошею закуской,
                Сказав, чтоб я не волновался,
                Чтоб лучше к ночи отсыпался,
                И что путина будет долгой,
                Что я успею сделать много,
                Что ей пора опять обратно,
                Чтоб снова быть на месте штатном.
                Я, согласившись, улыбнулся
                И только вечером проснулся,
                Когда моя морская дива,
                Придя со смены, разбудила.
                Так на путине многотрудной
                Я начал «трудовые будни».
                Шли дни: один, два, три…Неделя…
                Вторая…Третья…Я не делал
                Буквально никакой работы,
                Живя одной мужской заботой,
                Которую усвоить просто:
                «Наложник» под эгидой гостя.
                И я с какого-то момента
                Стал уставать от роли этой.
                А тут плюс ко всему достали
                Все повседневные детали:
                В гальюн, простите, между прочим,
                Я попадал глубокой ночью,
                И то ходил с хозяйкой «строем»,
                Чтоб оставаться под контролем,
                Чтобы по времени недолго, –
                Всегда как будто по тревоге.
                Хотелось по-людски помыться…
                Ну, в общем, извините, смыться.
                И ночью вскорости однажды
                Я совершил побег отважный:
                Изобразил – «свело» желудок,
                И в дверь открывшуюся к людям
                Рванул как ураганный ветер, 
                Все обгоняющий на свете,
                Босой, в трусах экспрессом скорым
                Я мчал по трапам, коридорам,
                Безлюдным в это время ночи,
                Но все ж в итоге понял, впрочем,
                Что никакой погони нету,
                И успокоившись на этом,
                Поплелся далее неспешно.
                Гальюн увидев, делом грешным
                В него забрел спокойно. Выйдя,
                Напротив снова дверь увидел,
                Куда рукою приглашают…
                Была совершена большая
                И к прежней близкая ошибка:
                Я влип и очень даже шибко.
                Чтобы ни в чем не притворяться,
                Да и не очень повторяться,
                Сказать вот так об этом надо:
                Я море лишь в иллюминатор
                Вновь видеть мог почти что месяц,
                Изрядно потерявши в весе.
                Вот так, почти совсем свихнувшись,
                И не совсем еще проснувшись,
                Оставшись как-то поздним утром
                Наедине с собой в каюте,
                Я что есть силы непрестанно
                Cтал в дверь каюты барабанить
                Размеренно, упорно, стойко
                И перестал стучать, как только
                Услышал музыкой небесной
                Мужицкий голос неизвестный:
                «Кто там стучит? Случилось что-то»?
                Я завопил: «Братишка, кто ты?
                Хотя неважно – кто б ты не был:
                Отсюда выйти срочно мне бы,
                А то я заперт в этом месте
                Как при классическом аресте»!
                Он голосом заулыбался
                И даже хохотнул: «Попался!
                Но ты не дрейфь, погодь. Сейчас я!
                Считай, что привалило счастье:
                В таких вот «спальных» коридорах
                Тебя найти могли нескоро!
                А тут – совпало: я с обходом
                Как раз пришел при «вездеходе»1
                Которым я тебя, «героя»,
                В одно касание открою»!
                И он открыл меня мгновенно!
                Я рад был необыкновенно:
                Глаза от радости слезились –
                Передо мной стоял верзила,
                Как я потом узнал – из трюмных,
                Я бросился на шею шумно
                К нему, с потоком слов бессвязных.
                Но вид мой слишком несуразным
                Ему, похоже, показался –
                Он, глядя на меня, смеялся
                Задорно, но меня подтрунил:
                «Ну, ты даешь, однако, умник!
                В таком, как у тебя, наряде –
                Девчата скажут – при параде!
                А, впрочем, наши девки – стервы,
                И ты, такой, у них – не первый»!
                Тогда я сразу спохватился
                И с новой просьбой обратился,
                Ему излив душою всею
                Свою мужскую одиссею,
                Ее закончив обращеньем:
                «Спасибо, друг! Для завершенья
                Истории дурацкой этой
                Мои костюм и документы
                Мне помоги в другой каюте
                Забрать сейчас, сию минуту,
                Чтоб вновь я ощутил – навеки! –
                Себя нормальным человеком»!
                «Пока от смеха я не помер,
                Быстрей скажи каюты номер
                Мне, жуткий сердцеед несчастный –
                Все сделаем с тобой сейчас мы»!
                Пройдя по длинным переходам,
                С его набором «вездеходов»
                Без слишком долгих разговоров
                Костюмчик мой нашелся скоро,
                А вместе с ним одномоментно
                Мои родные документы.
                Я никогда так близко не был
                От счастья и седьмого неба:
                И обалдел и растерялся,
                Не мог понять, хоть и старался –
                Как за великую услугу
                Благодарить такого друга.
                Но он сказал, когда все понял:
                «Не суетись и твердо помни:
                Чтоб не грустить, не удивляться,
                У нас нет смысла расслабляться.
                Благодарить меня не стоит:
                Взаимовыручка – святое.
                Бывай! Решай свои задачи!
                А мне пора, пожалуй, дальше».
                Потом, припоминаю смутно,
                Я отыскал свою каюту,
                Потом плескался долго в душе
                (Есть вряд в жизни ли что-то лучше!).
                А после этого охота
                Идти немедленно работать
                Меня настолько поглотила,
                Что ей противиться не в силах,
                Я  соответственно оделся
                И…Дальше плотно завертелся
                Процесс поистине рабочий –
                Он увлекал настолько прочно,
                Что даже сниться стал ночами,
                А все минувшее печальным
                Казалось недоразуменьем,
                Хотя однажды тем не менье
                В конвейере разделки третьем
                Я первую «хозяйку» встретил:
                При всех ни слова не сказала,
                Тайком кулак мне показала.
                Само собой – я отвернулся,
                А в мыслях только чертыхнулся.
                В дальнейшем я довольно твердо
                Чурался всякого комфорта
                До самого конца путины
                По вам изложенной причине:
                Как многоопытный мужчина
                Спал в отделении машинном.
                В итоге я набрал немало
                По технике материала,
                Работу ощущая долгом.
                Потом меня довольно долго
                Мои начальники примером,
                Идею воплотившим первым,
                Для коллектива представляли
                И на работу наставляли».
                «Свой» краболов окинув глазом,
                Он вновь промолвил: «У-у-у, зараза»!

               
 
  1 т.н. «универсальный» ключ, открывающий большинство имеющихся на  судне  или корабле замков (бытовой сленг).