Белые лучики

                Родителям, бабушкам и дедушкам посвящается.


Баба Лиза не любила мою маму. Видимо из-за сильного сходства. Как внешнего, так и внутреннего - обе были стальные. Бабуля курила Беломор пачками, варила борщ ведрами на неделю. Красавица. А в свободное время проклинала мать.
" Ну, закури, закури... Ну, хоть в форточку..." Вы слышали когда-нибудь это от матери? А это Лиза самоутверждалась: папа бросал курить - любовь, понимаешь... Сложность состояла в том, что ни одна из этих дорогих ему женщин не терпела конкуренции. Войнушка разгоралась. Любовь проиграла привычке... и свекрови. Курит он и сейчас. Больше шестидесяти лет. Но все сорок девять лет, что они были вместе,
отец старался не травмировать маму и  почти никогда при ней не курил.
В начале 60-х у Лизы возникли проблемы со здоровьем. Она долго обследовалась, сдавала анализы... Пришла за вердиктом на приём.. Врача не оказалось, вместо него из кабинета вышла молоденькая медсестра.
- А что вы тут сидите? Диагноз? Так рак у вас! - легко так, без церемоний...
Бабушка встала и ушла. Больше к врачам она не ходила. По-прежнему много курила и вообще - ни в чём себе не отказывала.
Через двадцать с небольшим лет, она умерла от того самого рака...
Войну пережили оба моих родителя. Много разных историй было рассказано. Но особенно запомнились две. Папина совсем короткая.
Во время войны, незадолго до начала Блокады, дед привёз с фронта небольшой мешочек кускового сахара. Папа тут же раструбил во дворе: "Отец мешок сахара привёз!" С обыском пришли быстро.
Мама родилась, как теперь принято говорить, "в" Украине, в Макеевке. В октябре 1941-го Макеевка была оккупирована фашистскими войсками. Во время оккупации наш дом заняли немцы. Один из них был врачом. Зимой мама заболела. Крайне тяжёлая форма фурункулёза. Ей было шесть. Ночами она кричала в бреду, бабушка зажимала ей рот и ждала конца.
В один из дней, с утра, к ней подошёл немецкий врач:
- Почему твой ребёнок всё время кричит? Что с ней?
- Она больна, она умирает - прошептала мать. - Пощадите. Она больше не будет кричать.
- Покажи мне её. Сейчас же!
Немец осмотрел девочку и молча вышел из каморки. Спустя несколько минут он вернулся. Принёс бесценный стрептоцид, бинты, немного еды.
Около месяца он приходил каждый день. Лечил и подкармливал. Бабушка рассказывала, никакой снисходительности и презрения со стороны доктора не было.
Мама выжила. В память об этом по всему телу осталось множество мелких белых шрамиков. В детстве я спрашивала у неё: " Мам, что это у тебя за странные белые лучики на коже?" Она лишь улыбалась и молчала...
Оккупация длилась почти два года. Я знаю про уничтожение многих тысяч мирных жителей, умерщвление детей из макеевского детского дома, концентрационные лагеря и расстрелы...
Историю освобождения, когда при отступлении немцев был практически полностью разрушен город.
Мамин отец, мой дед, вернулся с войны. Был тяжело ранен, но выжил.
Многие годы история маминого спасения скрывалась и не обсуждалась. Она осталась жива благодаря милосердию врага, когда многие тысячи других детей погибли.
Теперь, когда нет уже ни мамы, ни бабушки, я решила написать об этом. Пока я помню.



13.01.17.
На фото - мама в конце 60-х.