О самоубийстве

О жизни. О смерти. И о бессмертии. / Виталий Иванов. – СПб.: Серебряная Нить, 2017. –170 с.
http://russolit.ru/books/download/item/3358/

Листалка. Читать:
http://pubhtml5.com/eail/tmhw
==========================================


Атеист. Чем дальше мы развиваем собственное сознание, особенно, если в каком-нибудь новом, ранее никому неведомом направлении, чем сильнее отрываемся от остальных, тем все более мы страдаем, и тем мучительнее страдания наши. Потому что, разбираясь в себе, все яс-нее мы видим несовершенство нашего внутреннего идеального мира. Но это второе, не главное, здесь можно работать и исправлять... Первое, главное, это отличие от других, от несовершенно-го мира вокруг; несовершенство внешнего мира даже по отношению к созданию нашему несо-вершенному, т.е. именно по отношению даже к несовершенству собственного сознания!
Неодолимая - ясно видно, неодолимая! - пропасть лежит между красотою задуманного, мыслимого, строящегося храма внутреннего нашего мира и обычностью, обыденностью мира сущего, среднего человека, тем паче убогостью, нищетою, глупостью и от всего этого злобой человека наинижайшего. А все это - среднее и наинижайшее - и составляет большинство на земле.
Чем выше ты поднимаешься в гору, тем все дальше становишься от людей, живущих ку-чей в долине. Чем богаче дворец твой, тем больше ты в нем одинок…
Верующий. Сравнение со строительством храма не раскрыто у Вас до конца. Один его мыслит, да; но строят-то много людей, именно средних и даже наинижайших. Кто копает лопа-той, лепит, обжигает, подносит кирпичи, кто их кладет? Днем человек работает, а вечером пьет, бьет жену... Можете Вы представить себе постройку Вашего храма духовного без этих средних и наинижайших? Где он стоять будет? В пустоте, пустыне? Почему же он тогда храм? С чем Вы его сравниваете? На ком проверяете? Один Вы его можете мыслить; но это - мечта, фантазия. Мечтать, конечно же, не заказано, но мало ли кому что может прийти и приходит в голову? Кому дело какое? А вот строят - строят всегда сообща в мире материальном. В мире идеальном также нельзя построить нечто значительное в одиночку, обязательно Вы на кого-нибудь опи-раетесь - на опыт, знания, мысли многих людей, среди которых, конечно, не одни только гении, а как раз в основном-то - люди обыкновенные. Газеты вот Вы читаете, книги? А телевизор, ки-но? Это все информация, кирпичи, без которых - куда? Все это результат жизнедеятельности окружающей Вас среды, в которой Вы строите храм свой, среды, дающей Вам кирпичи - ин-формацию. Не на пустом месте его Вы строите - среди людей. Да и не для себя одного, а для всех. Или для себя только?
А. Надеюсь, все же, что нет. Что же это за храм - для одного? Вы правы. Но страдание, страдание-то ведь есть...
В. А что же хотите Вы? Жизнь человеческая на две трети - страдание. Представим невоз-можное: всеобщее счастье, нет больше зла, глупости. А что есть? Добро, ум? По отношению к чему добро, к каким мерам? Добро и зло, глупость и ум - крайние проявления человеческого, каждого из нас и всех вместе. Уничтожьте зло, то, что сегодня Вы считаете злом, и что же? Зав-тра добро - то, что Вы считаете нынче добром, распадется на добро и зло, т.к. добро тоже неод-нородно, есть и в нем крайние проявления. Возьмите магнит, у него два полюса. Разрежьте его пополам - что же, Вы получите только меньший кусок магнита! У него снова будут два полюса. Так и с человеческими отношениями. Добро и зло... Устраните из жизни то, что сегодня Вы на-зываете злом, и Вы урежете духовный мир человечества минимум на половину, но зло, зло-то опять, как полюса у магнита, возникнет напротив добра.
А. Ученые мужи нашли недавно, что, вроде, и может существовать в теории однополюс-ный магнит, правда, не нашли его до сих пор в жизни.
В. Думаю, не найдут. Этот однополюсный магнит - абстракция, мечта, вроде рая, крайне-го проявления добра, счастья. В природе этого нет, и ничтожна мала вероятность, что когда-либо будет хоть где-то.
Кстати, заметьте: понятие "рая" всегда неотрывно от "ада". Это - две крайности человече-ских представлений. Все сложные идеи пространны и наполняются столькими смыслами, сколько различных "я".
А. Но ведь все-таки есть какая-то вероятность существования рая - для всех, в прошлом или же будущем, пусть даже не на Земле, но среди вечности, где-либо в бесконечной вселен-ной?
В. Даже тогда она настолько мала, что вряд ли стоит принимать ее во внимание. Как и вероятность существования реально абсолютного зла.
А страдание... Страдание, в высшем, конечно, понимании этого слова, т.е. не физическое страдание, когда тебе прищемили палец или болит зуб, страдание духовное - есть осознание закономерности вечного существования в мире зла и добра, неизбежности того низкого, что мы видим вокруг, и необходимости бытия в этом мире. Здесь - возвышающая нас боль, страдание... И величие!
А. Вы оправдываете зло?
В. Зло нельзя оправдать, со злом нужно бороться, предупреждая крайние проявления его в мире материальном, особенно, катастрофические его проявления. Уничтожение, скажем, Зем-ли - должно быть исключено. Но совсем запретить зло нельзя. Это бессмысленно, глупо и, я бы сказал, даже вредно. Зло существует, и оно должно, непременно даже должно присутствовать в духовном мире человечества и человека. Опыт зла, отрицательный опыт, имеет положительный смысл. Уничтожьте всякую память об этом опыте из кладовых сознания человечества, и непре-менно в реальной жизни человечеству придется его повторить. Кто знает, не будет ли этот по-втор еще страшней опыта первого, все воспоминания о котором были по недомыслию уничто-жены? Нет зла хуже для человечества, чем уничтожение следа, утеря или же искажение инфор-мации.
Могущество наше растет, растет и плата за наши ошибки. Любой путь надо пройти, и часто лучше это сделать сегодня, чем откладывать попытку на завтра, пробовать все равно при-дется. Природа, в частности и человечество, устроена так, что через своих представителей не-пременно исследует все существующие на данный момент возможности. Но исследовав раз, два, еще несколько раз, имея все тот же, одинаковый результат, какой смысл, интерес пробо-вать дальше? Нет, это не интересно, не нужно никому. Так что пусть хранится в библиотеках и держится в головах весь опыт не только добра, но и зла, которое когда-либо было в мире. Чело-век должен знать, уметь и мочь все, тогда он - свободен! Может быть, наши знания - мера на-шей свободы? Не книжные знания, но реальные наши умения, в сочетании с искренностью, ес-тественностью.
Христос был человеком свободным; он строил храм свой на фундаменте опыта человече-ства, для всего человечества. Неизмеримым было страдание Его!..
Великие идеи доставляют великие радости развитому уму, но в той же мере доставляют они и страдания; первое из них - одиночество.
А. Не приходила ли к Вам в голову мысль, что, в конце концов, Христос предпочел стра-дание физическое страданию духовному? Такова была совершенная красота Его внутреннего мира, и так был нищ мир вокруг, что даже Он, и именно Он, не выдержал этого, духовных страданий своих. Кончить жизнь - выход наиболее легкий; а умирать на глазах тысяч, ради - якобы ради - принятия всех прошлых и будущих грехов человеческих, это напоминает даже игру на публику. Христос, по сути, самоубийца, да еще самоубийца-артист, взявший на себя некую роль перед народом.
В. Почему Вы думаете, это роль? Что-то Вы все валите в одну кучу. Вот уже Христос - самоубийца. Вы что?!..
А. А как же не самоубийца? Сам в руки отдался, да и потом спастись мог, но не захотел - захотел смерти. А может быть, Он ее искал?.. И искал! Потому, что невыносимо было страда-ние Его. Тяжела ноша гения, каждый его хочет достать, норовит ткнуть в него палкой, да по-больнее. А когда забьют его, забросают камнями или доведут до того, что он сам будет искать смерти и найдет скоро - хитрое ли дело для гения? вот тогда у трупа его, у креста, начнутся ры-дания: "Слава, слава великому! Он один был. Страдал за нас! Он знал! Говорил нам!" А стра-дал Он не за вас, а из-за вас, неразвитые, пустые, обыкновенные люди!..
В. Это совсем уже ни в какие ворота...
А. Вот были писатели, говорившие, что убийство себя - высшая свобода сознания; и что не может человек жить, зная, что после него ничего не останется, когда ничего нет после смер-ти; и что только наличие Бога озаряет смыслом существование... Действительно, если теряется вера, что после смерти твоей от тебя чего-то останется, зачем тогда жить, себя, другое что-то беречь? Зачем? "После нас - хоть потоп!.."
В. Но ведь останется что-либо от человека или же не останется - зависит не только от са-мого факта наличия или отсутствия Бога - чтобы под Богом не понимали, а еще оттого, сможет ли человек совершить в жизни своей нечто существенное, оставить то, что понадобится людям даже после смерти его. Оставь - и останешься. При чем здесь Бог? Имел человек значение в жизни, расширил горизонты мира материального или духовного, внес нечто новое - вот и след его; и чем больший след, тем дальше будет он виден. Конечно, можно сжечь храм, славный пе-ред всем миром, или уничтожить сто миллионов - и след останется. Но это будет отметина Хао-са. А можно построить духовное здание добра, разума, истины; и здание это, дворец, будет сто-ять тысячелетия, нельзя его будет сжечь или разрушить никому, никогда. И будут молиться в нем миллиарды - молиться, т.е. учиться, приобщаться к добру и разуму. И даже если какой-нибудь негодяй станет уничтожать эти самые миллиарды большими частями, здание все равно будет стоять, нельзя ведь всех уничтожить, тогда надо действительно всех - и себя тоже. И даже прежде всего - себя. Вот Вам и жизнь после смерти. А ведь мы с Вами уже говорили - и это из-вестно давно - что любая мысль, понятие, родившись, не исчезает уже никогда, надо только ее хоть раз сказать, и чтобы кто-нибудь другой понял. Вот Вам и бессмертие, бессмертие в мысли.
А. Но ведь это совсем не то же, что бессмертие души?..
В. Отчего же не то? Это и есть. Ведь мысль-то остается какая? Та, которая отличает Вас от всех прочих, то новое, что внесли в мир именно Вы. Значит, в остальном по сознанию сво-ему Вы просто ничем не отличались от массы уже существующих идей и понятий. Сложение части из общей массы и Вашей единственной новой мысли - двух, трех, тысячи мыслей, все это зависит от Вас - и есть Ваша внутренняя сущность, т.е. бессмертная Ваша душа. И что здесь самоубийство? Физически Вы себя можете убить, лишить тела свою бессмертную душу, но мо-жете Вы уничтожить саму душу свою? Или другой кто, когда-нибудь? Нет! Это возможно в од-ном только случае...
А. Каком же?
В. Если нажмут красную кнопку.
А. Нажмут кнопку?
В. Которая разрушит все, всех и вся; если Земля перестанет существовать. А возможно, что для этого надо перевести в начальное состояние, близкое к субстанции, не только Землю, но и солнечную систему, галактику нашу и даже Вселенную. Ведь лучи, поля - мы не знаем пока, что именно - мыслей Ваших не остановить, они существуют и уже распространяются беспре-дельно.
Но какой самоубийца решится убить себя по-настоящему, т.е. убить бессмертную душу свою? Нет, в это не верю. Да сегодня и очень, очень долго еще это будет и невозможно.
А. Что же, по-Вашему, для уничтожения одной мысли даже уничтожения Земли не доста-точно? Это похоже на бред.
В. Хорошо бы всем в него верить. Я же верю и полагаю, что - не достаточно. И когда-нибудь, убежден, это будет доказано. Будут собраны все мысли за всю историю жизни и точно определены родители каждой. Но относиться, конечно, это будет лишь к новому. Всякое повто-рение проследить невозможно, да это не интересно, и ни к чему.
А. Вот как... Значит, настоящий самоубийца должен найти или сделать сначала такую "красную кнопку"?
В. Именно так. А обыкновенное самоубийство - либо глупость, либо единственный вы-ход, когда страдания духовные или физические превышают возможности человека.
В определенном смысле, самоубийство - наиболее простое и легкое, но абсолютно без-дарное разрешение проблемы неисполнимой мечты о существовании однополюсного магнита, или же - "рая".