60 белых стихов Почему плачет скрипка?

 Стихи написаны после нечаянного знакомства с корейской поэзией в переводе Анны Ахматовой. Они меня пленили. Если мои стихи в Вас хоть чуть-чуть отзовутся чувством (радостью, удивлением...), значит, лето 2016 года я провела не зря.

*****************************************************

                СКРИПКА

Мне мастер сделал скрипку. -
                С толком сделал! –
Из древа, на котором пели птицы.
У резвого коня он занял волос,
Чтоб натянуть винтом в смычке
                послушном.
И счастлив был он, инструмент ваяя.
Так почему же плачет моя скрипка?


                КАМИН

Растоплю камин, подброшу веток,
Огненным узором залюбуюсь,
И, призвав своё воображенье,
В язычках огня тебя увижу.
Протяну к тебе ладонь поближе:
- Ах, тепло-то как! Спасибо, милый!


                ВЕТЕР

За окном моим шумит и воет ветер,
Гонит снег, бросает горсти в дверь.
Дверь стучит, и от волненья пламя
У свечи дрожит, едва не тает.
Может, это вовсе и не ветер,
Не свеча, а догорает сердце?


                ЗВЕЗДА

Не кичись, звезда, протуберанцем,
Не сверкай, взывая взгляды снизу.
Свет, который шлёшь на землю ночью,
Не свеченье, а мерцанье только.
Да и письмена нам рассказали:
Это свет звезды, давно погасшей.


                РОЗА

На столе, в хрустальной вазе – роза!
Как нежны и чувственны изгибы
Красных лепестков и в изумруде,
Словно в ореоле, гордый стебель.
И не омрачить ей увяданьем
Очи по утру – она из воска…


                СЕКУНДЫ

Нет меня, а время гонит стрелки,
Я расту, а время льётся ливнем,
Я спешу успеть, но ураганом
Сквозь меня несёт секунды время.
Скоро уходить, и, зная это,
Время не замедлило движенье.


                ЛИВЕНЬ

Как много свежести в округе после ливня,
Как много блеска в изумруде листьев,
Как весел ирис, что пчелу встречает,
И косы тяжелы, дождя напившись.
Но радость стала бы полней, мой милый,
Когда бы поделился ты накидкой.



                ВРЕМЯ       

Как лживо и жестоко ты, о Время!
Ты «нынче» во «вчера», а «завтра» в «нынче»
Бесстрастно превращаешь, отсекая
За часом час, мгновенье за мгновеньем.
И больно мне! – ты режешь по живому
За дверью с вывескою «Время лечит».



                ШУТ
 
Говорить лишь шут умеет правду.
ЧТО ему, кривляке и паяцу,
Арлекину, клоуну, петрушке,
Не сказать толпе: «Король-то голый!»?
Не поверит челядь скомороху!
Да и если голый, значит надо!



                ЛИСТ

Я лист, гонимый октябрём ненастным.
Мне скоро прахом стать, и в плодородье
Добавить шанс, примкнув к копилке жизни.
Вот почему я, октябрём гонимый,
Спокоен и невзгоде благодарен:
Проклюнусь я однажды к новой жизни.



                УКОР

О, дух мой скорбный, я к тебе – с укором!
Печалишь и съедаешь сам себя ты
Желаньем и потерей благ ничтожных,
Разящих глаз и сердце блеском ложным.
Уймись и окрылись иным достатком.
Наполнись, дух, прозреньем и Любовью.


                КРАСОТА   

Когда скажу о Красоте, что жить с изъяном
Мне слаще, чем в блистанье совершенства,
Что, дескать, всем видны усилья сердца,
И добрых дел плоды и ум не спящий,
Не верь словам моим! Замру в смятенье
Пред Красотою, шествующей мимо.



                ГОРГОНА

Возьми меня в союзники, Горгона.
Твоих ядоточивых змей касаясь,
Что из чела, - я буду содрогаться,
И к волосам наполнюсь отвращеньем.
И больше той вовек не пожелаю,
В чьих волосах мечтаю искупаться.



                ГНЕВ

Вот капля, капля, вот уже и ливень,
Как будто озеро с небес пролилось,
Накрыв родник, - чьей влагою питалось, -
Чрезмерной тяжестью своей и горькой тиной.
Уймись, любимый! Гнев твой убивает
Росток, который стать стремится вишней.



                СВЕЧА

Свеча взглянула за окно на яркий месяц,
И, ощутив в сравненье с ним свою ничтожность,
Заплакала слезою восковою.
Слеза на стол катилась, ниже, ниже,
Но вдруг застыла перед парой рук сплетённых -
Был при свечах у тех двоих прощальный вечер.



                АНГЕЛ

Тебе, богемный ангел, дом мой сладок.
Ты, как пчела к цветку, - ко мне в мансарду,
Где вздорный стих и сплин седых романсов,
Где чардаш лёгкий - со смычка струёю.
Здесь всё, что любишь ты, богемный ангел.
Здесь я! - но ты меня не любишь.



                ВСТРЕЧИ               

Я вышиваю наши встречи гладью.
Вот розовый стежок - то радость встречи,
Вот золотистый - то огонь в камине,
А вот – глаза твои с ультрамарином.
А далее стежки – всё серым, серым:
Уж сколько долгих дней тебя нет рядом.



                РОЛЬ

Когда на сцене роль свою играю,
Где сам герой и клоун, и гений-сценарист,
Я следую сюжету, что сочиняю наспех,
И чувствую, в сюжете какой-то есть изъян:
То мне слегка неловко, то мне совсем противно,
И я бегу в галёрку, чтоб освистать себя.



                КУДЕСНИК

О, если ты кудесник всемогущий,
И чудеса – в твоих делах и слове,
Избавь мне сердце от любви напрасной,
Дух разъедающей слезами униженья.
Мне помоги любовь из сердца вырвать!
А коль не можешь – вырви вместе с сердцем!



                СМУЩЕНИЕ

Не тем я смущена, что мир - обманщик,
Что к вечеру трава размыта ливнем,
Что вяз, любимый мной, окно поранил,
Что несть числа иным моим потерям.
Не тем я смущена, что мир - обманщик,
А тем, что до сих пор сей мир люблю я.


                ГЕРБЕРЫ

Не нужно ярких роз с надменным взором
И орхидей, вздыхающих в истоме.
Мне подари цветы, чтоб ароматом
И кроем лепестков покой внушали.
Мне подари герберы – лечит сердце
Их простоты немое совершенство.



                ЧЕРЕПОК

В ладони черепок. Он был кувшином.
Кувшин был глиной. Глина грелась солнцем,
Нутром вбирая дух большой Вселенной.
Теперь Вселенной часть – в моей ладони.
О, Черепок!! Позволь, тебя отмою,
Чтоб чистым передать своим потомкам.



                МЕЛЬНИЦА

Ну, что ж ты, ветер, воешь лютым зверем?
Нет проку в том, что клонишь ветки вяза.
Лети-ка ты на мельницу и крылья её
Наполни резвостью и силой.
А я себе - муку, к столу – лепёшку,
И между мной и милым будет солнце.


                УЛЫБКА

Моя душа в нескладной оболочке
Всё мечется и ночью покидает
Своё пристанище. Ах, как же ей вольготно!
А утром возвращается прилежно,
Наполненная воздухом и светом.
Вот потому я утром улыбаюсь.



                ДОЖДЬ 

Лейся, лейся, дождь, не прекращайся!
Сделай нынче мне головомойку –
Отсеки зазубрины на сердце
И с моей телесной оболочки
Смой налёт земных прикрас никчемных.
Лейся, лейся, праздник очищенья!



                БУБЕН

В угоду музыки твоей, шаманский бубен,
В душе я накопила столько звуков,
Чтоб целую симфонию исполнить,
Чтоб дрогнуло твоё большое сердце.
Но ты в ответ смеёшься надо мною –
Забыла я, что ты всего лишь бубен.


                МОРЕ

Давай же поиграем, Море, в прятки.
Бьюсь об заклад, ты спрятаться не сможешь –
Твоё величие тебя сыграет против.
А я – ничто. Мне скрыться не задача
От вод твоих подвижных вездесущих.
И в этом я тебя сильнее, Море!


                САДЫ

- Я приведу тебя в Сады Семирамиды,
Там на заре поёт волшебный сирин,
Там на закате сладок дух магнолий,
Покой хранит там страж с мечом булатным.
- Кем буду я в садах, на рай похожих?
- Средь сотен жён моих женой любимой.


                НАПЕРЕКОР

Как хочется любить без расставанья
Наперекор судьбе неумолимой,
Чтоб сердце день за днём не умирало
От горьких слов и жгучих слёз обиды.
Пусть говорят «Такое не возможно»,
И всё-таки попробуем, быть может?


                МЕЧТЫ

Мечты даны, чтоб с ними жить до смерти.
Когда они томят, играя кровью,
То сколько же пьянящих ароматов
Вдохнёшь, охваченный воображеньем!
Но их не воплощай – мечты прекрасней
Реальности бездарной и тщедушной.         



                НАВЕКИ

Ты мне сказал, что мы навеки вместе,
Что мы с тобою – только друг для друга,
И что любой из нас за вероломство
Испепелится молнией тот час же.
Ты мне сказал… Но сделал по-другому!!
И в небесах - ни молнии, ни тучки.


                АБСОЛЮТ

Конечно, Красота – неоспорима!
Какой же счёт предъявишь Абсолюту,
Венцу творений, Совершенству линий
И блеску, ослепляющему взоры?
И всё же - без Души она подобна
Красивой музыке, исполненной бездарно.



                ГУРМАНКА

Тебе я нынче приготовлю блюдо:
По краешку рассыплю поцелуи,
Горячее признанье – в серединку,
Отдельно к этому подам луну и розы.
Вкусив всё это, милая гурманка,
Ты ни за что не скажешь, что не вкусно.


                СЛУЖИВЫЙ

- Хочу служить я не тебе, День Сущий.
Твоё «сегодня»  суетно и пресно,
Твоё «вчера» съедаемо досадой.
А «завтра» немощью своей печально.                               
Ответил Сущий День, сомненья полный:
- Служивый, разве у тебя есть выбор?



                КАПЛИ

Те капли летнего дождя в ненастье,
Из-за которых прячешься в укрытье,
И хмуришься, и небеса ругаешь, -
Когда-то были утренней росою
На лепестках цветов и умиляли
Своим чистейшим блеском твоё сердце.



                ПРОФИЛЬ

Взгляни на профиль, не пленись анфасом.
В анфасе, миловидном и пригожем,
В зрачках-оливках и в устах-сиренах
Так сладки обещания и сказки.
И только профиль искренен и честен,
Как шут пред королём. Взгляни на профиль!



                ЖИЗНЬ

Я весел, друг! Мои несчастья
Ошибки, неудачи, пораженья –
Не груз теперь уж, а весомый опыт.
Я знаю жизнь. И многими рубцами
Её отметив, более не плачу.
А плачет тот, кто ничего не знает.


                НАЧАЛО

С чего начать? – ты думаешь уставший.
Начать с итогов? Или с откровений
Пред ликом скорбным? Иль поставить точку
В своих записках суетных и вздорных?
Не торопись, мой друг, стряхни усталость,
И, может быть, свой путь начнёшь с Начала.


                ФОРТУНА
               
Ты каждый день, как блюдечко сияешь.
А как же непогода, недосыпы,
Начальника немилость, неудачи
Et cetera? Но ты смеёшься звонко
И в непогоду излучаешь солнце.
Иль, может быть, ты в сговоре с Фортуной?



                МИР

Ты ищешь мир в душе, меняя веси,
Ты ищешь мир в душе, меняя страны.
И нынче снова твой очаг погашен,
И снова путь – чтобы понять однажды,
Что мир в душе Творцом не предусмотрен,
Что дан он лишь младенцам и блаженным.



                ЛУКАВСТВО

Чем «Да» и «Нет», слов не найдёшь лукавей:
В согласие заложено сомненье,
А в отрицании живёт жеманство.
И каждое из этих утверждений
В себе таит готовность превращенья
В свой антипод, опять-таки лукавый.



                ПУСТЬ

Пусть будет всё! – и примется смиренно:
Пути непроходимость, скупость снеди,
Опоры крах и холод безучастья
Того, кто праздновал со мной успех когда-то.
Пусть будет всё! И коль придётся выжить,
То стану во сто крат сильнее духом.


                ДУША

То птицей белокрылой, то затменьем,
То ядом смертным, то живым отваром
Во мне живёт, восторгом озаряя
Чело и тут же посыпая пеплом,
Моя Душа. И как же с нею трудно! -
С непредсказуемой, некроткой, неручною.



                ДУХ

Каков мой дух? В нём сила есть, и немощь,
И дрожь трусливая, и рык могучий,
И нестерпимый жар, и сон мертвецкий.
Сращенье антиподов он, химера –
Всё потому, что пут земных невольник,
Всё потому, что без полёта чахнет.



                СЧАСТЬЕ

И что с того, что нынче счастье мимо
И что оно, неверное, влетело
В окно иное и в иных чертогах
Душевный хороводит праздник.
И пусть сегодня счастье не со мною,
Важней другое – счастье есть на свете.



                МОЛЧАНИЕ

Прошу, не говори! Молчанье наше
Поможет ночи быть ещё прекрасней.
Послушай, как звенят в траве цикады,
Как шепчет что-то одинокий месяц
И в розовых кустах смеются нимфы.
Зачем слова? Молчание – вот песня!



                КОЛЕСНИЦА

Летит, летит по небу колесница,
А в ней лежат: любовь – души отрава,
Забот клубок, на длинной нити чётки
И просветленья горсть. Из этой клади
Мне лишь одно возница сбросит. И не ясно,
Ладони протянуть иль увернуться.


              НАСЛЕДНИЦА

Такой любви, какой жалеют слабых,
Бесполых, однокрылых и незрячих,
Не посылайте женщине-поэту,
Наследнице Сафо и Саломеи.
Она за светлую строку достойна
Любви без снисхождения и скидок.



                ИСТИНА

Я спрашивал, я углублялся в книги,
Уроки извлекал, и опыт горький
Терзал уставший ум. Но всё напрасно:
Непогрешимой Истины не встретил.
Теперь довольствуюсь, ища ответа,
Сомнительною точкою отсчёта.



                МГНОВЕНЬЕ   

В тебе, о Жизнь, всего одно мгновенье.
Ты – ящерки полёт между камнями,
Ты – папоротника цвет короткой ночью,
Ты – «Да» одно средь многих отрицаний.
В тебе, о Жизнь, всего мгновенье только,
Но как оно прекрасно и желанно.



                ВИДЕНИЕ

Ещё приснись мне! Слышишь? - это надо,
Чтоб дольше жить, чтоб утром наслаждаться
Воспоминаньем сладостных видений.
Но не желай воочию явиться!!
Не омрачай живою бурей
Спокойный берег мой и безмятежный.



                ОСЕНЬ

Ах, осень! Ты пленяла даже
Язвительного мрачного Бодлера.
Ты откровенна, искренна, прозрачна.
Ты взглядом не томишь, а просветляешь,
Узор цветенья с ледяным узором
Соединяя в слове «Неизбежность».



                КРУГ

Из века в век всё будет повторяться:
Калитки стук, ворчание собаки,
Исход свечи и жадное сближенье
Двоих – при свете звёзд невечных.
Но вечен круг. И повторится снова
Калитки стук, ворчание собаки…



                ПОТОП

В моей душе Потоп всемирный.
Пошли  ко дну заполненные хламом
Дворцы, и алтари божков лукавых,
И строй фантомов с мёртвыми глазами.
И было б страшно, - если б не увидел
Я белый парус вдалеке. И птицу…



                ВАРИАНТ

Теперь не нужно жестов – только действо.
И слов не надо лишних – только с сутью.
Сегодня я живу, а завтра, может,
Я трансформируюсь в воспоминанье.
И это - лучшее средь вариантов прочих.
А прочее: когда никто не вспомнит.



                СОДРОГНЁШЬСЯ

Не бойся, друг, я - лишь твоё желанье.
Меня ты можешь предвкушать, лелеять,
И вожделеть, и, вожделея, таять.
Но в час неровный облекусь я плотью,
Предстану пред тобой, мой друг-мечтатель,
               И содрогнёшься ты!


                ДАРОМ

Я продаю! Или возьмите даром:
Клубок из нервов, беспардонность речи,
Желчь печени, двусмысленность и вялость
Ума и глупость стоп, не ведающих курса.
Возьмите это всё! Оставьте только
Мне совесть и хоть каплю жизни…


                БЕЗУМЕН

Я – часть природы дикой. С гулким стоном
Та часть нутро моё грызёт, терзает.
Мне тягостны поводья, хитрым лассо
Я не подвластен. Но, увы, безумен,
Как Homo sapiens. Поэтому природой
     Я дикою и умною не признан.



                ДЕНЬГИ    

Едино в вас: и липкость - и текучесть,
И слёз исток - и матрица бесчестья,
И жлобство – и просящих униженье.
Всё в вас, о, деньги, горестно едино,
Как проповедь и торг под куполами…
Так было, присно и веков вовеки!



                СТИХ

Я изгнан был с Олимпа: небреженья
К напевной рифме не прощают боги.
Но мысль моя, что рвётся на бумагу,
Теперь честней, счастливей и свободней.
И, рифме более не подчиняясь,
Мой стих, подобно дню, зовётся Белым.