Юлиан Отступник в Персии

Язычник-цезарь нас ведёт в пустыню,
где средь болот ужасные шмели
и слепни нам под латы залезают,
пьют нашу жизнь, нам оставляя яд.

Язычник как безумием об'ят,
он коршуном кружит, лисицей лает.
Он сжег все боевые корабли.
И наша кровь под жадным солнцем стынет.

Саллюстий Север говорит, что мы не...
Но в стол вонзился гладиуса клин.
Германец варвар в луже отдыхает,
и остальные впроголодь сидят.

И каждый превращается отряд
в озлобленную, мстительную стаю:
не за победою сюда пришли.
Предчувствия их холодят, как иней.

Какой он вдохновляется богиней?
Богини нынче только тень и всхлип.
Никто не хочет золота стола их.
Язычник болен, более: проклят,

обманщику поверил. И назад
не всех отпустит нас пустыня злая.
Он ещё жив, но разумом погиб,
он Диониса видит в Боге-сыне.

Его ногами попрана святыня.
Его военачальники... они б
его связали, но петля тугая
самим грозит - не перейти Евфрат.

Быки отравлены. И поднимает чад
огонь голодный. И уже светает.
Светило едет из-за чёрных глыб,
и розовым освещена пустыня.