из цикла Артемида

1.
На  славных  склонах  Олимпийских
Она  в  спокойствии  живет,
Тогда  как  на  земле  «охота» 
На  молодых  людей  идет.

Она  такой  любви  не  знает
И  знать  не  хочет:  ей  зачем?
Вполне  ведь  дичи  ей  хватает,
Да  и  ее  подружкам  всем.

На  новый  склон  -  как  вдохновенно
Взбегает,  ветра  не  боясь;
С  него,  и  с  ветром,  и  мгновенно
Слетает  -  счастью  отдалась!

У  грота  лань  свою  ласкает
И  поверяет  тайны  ей.
И  в  гроте  сразу  исчезает  -
Одна  среди  его  камней.

Какое  зло  на  Актеона!
Кусок  нагой  увидел  плоти:
«Богиня!  Дивное  виденье!»
Олень  растерзан  на  охоте.

Свои  же  гончие  собаки,
Не  ведая  о  превращенье,
Хозяина  расклочковали,
Не  распознав  его  в  олене.

Довольная – и  крутит  локон:
Легенда  облетит  весь  свет,
И  больше  ни  один  охотник
Не  преступит  ее  завет.

«Жестокая! – корят  богини.-
Кому  в  глуши  себя  беречь?»
«Да  уж  не  тем,  к  кому  идете!»-
Дерзит  красавицына  речь.

«О,  Афродита,  Терпсихора…
Доступны  вы  богам,  и  всем.
А  может,  так  оно  и  надо?»
Следит  закат.  Одна  совсем.

Однако,  гордая,  как  прежде,
Верна  одной  самой  себе,
Не  знает  женские  надежды,
Не  верит  грезам  при  луне.

И  все  же,  преданное  сердце
Необходимо  даже  ей –
Мальчишье,  что  не  пахнет  жженым,
Того,  отец  кого – Тесей.

Геройством – по  отцу,  и  статью.
Но  нравом  кроток – не  в  отца.
Вот  бы  и  у  подруг  богини
Нашлись  такие  же  сердца!