Другу художнику

Игорю Кучину, с любовью

Откуда ты теперь в моих краях?
Архитектура севера – не греет?..
или согрелся на других полях
классических сражений, где теплее
и, даже, жарче?.. Как растёт твой сын?
Он непременно должен знать какими
мы были в детстве… Я теперь один –
жена, увы, моё забыла имя…
и стала где-то – тоже – не женой –
подругой чьей-то, то есть – чьей-то тенью –
среди других – расклад, увы, такой,
что чем длиннее тень, тем мы беднее…
или старее, даже. Твой блокнот,
наверно, только выглядит постарше –
какой-то старый мастер от щедрот
тебе прислал его из Кандалакши,
где… отбывал. Возможно – жив ещё.
Мы точно живы… и терзаем воздух
табачным дымом – правильный расчёт –
состариться, пока не стало поздно,
чтобы сберечь и нервы и слова.
Как там у классика – «Попьём вина, закусим хлебом…».
Был прав изгнанник, тысячу раз прав –
какая разница под чьим ты сдохнешь небом!.. –
у этого ли времени в плену…
или в другом возможном варианте,
где речка, может, шире – в глубину
и точно обозначена на карте –
не спутаешь… Теперь в какую даль,
в какой предел гремит твоя повозка?
Где будешь коротать свою печаль
с вином и хлебом на кровати жёсткой?..
Увидимся ли? Знаешь, приезжай,
хоть иногда – пол жизни за плечами –
ещё надеюсь… Не вино – так чай
попьём на кухне, где мы всё прощали
давно друг другу. Снег летит в окно.
Балконная решётка – часть сугроба.
Теперь, действительно, архивное кино –
почти немое… и метель сурова.

декабрь 2. 2016 год