Марья

Крыши засыпаны снегом девственно-белым,
Домик и окна напомнят хозяйский лик.
Нынче зима-то вовсе не оробела!
Всё запорошено, кустик полыни сник.
Высох, не умер - такое вот вышло дело.
Баба Маруся сдала - всё же семьдесят пять.
Что там! Душой-то ещё молодая, но тело...
Спину и ноги скрутило, а чтобы убрать
Эту сухую траву за забором да полисадник,
Сил не хватило. Хвала тебе, Боже, газ
В дом подведён. Сын-то Егорка - досада,
Просто годами не кажет бесстыжих глаз.
Сядет Маруся перед окном и смотрит -
Поле покатое, да кое-где стерня.
Есть телевизор в хате, каналов сотня,
Только смотреть противно - одна брехня.
Ей ведь не хочется о депутатах.
Вон - узелок заветный положен в шкаф.
Только боится - пустуют соседние хаты.
Долго никто не найдёт её стылый прах.
Маша в миру никогда не слыла дурнушкой,
Был и мужик, только вышел весь.
Сватал её лет в пятьдесят Андрюшка.
Вот насмешила бы всех селян эта весть!
Ну, насиделась. В окне - только поле,
Глазонькам зацепиться бы хоть за что.
Доля ты женская, горькая, как неволя.
Много снесла, а умрёшь - не всплакнёт никто.