История первая Беловодье

Иван  проснулcя от плача заболевшего сынишки. Ребёнок изводился от крика. Жена успокаивала его, тихонько напевая колыбельную. Проснулись и другие ребятишки. Болезни были не в новинку. В этом месяце умерли уже трое. Родители заворачивали детей в старые холстинки и зарывали прямо в степи. Плакать уже перестали, каждую новую смерть воспринимали как неизбежное: «Бог дал, Бог взял». Похоронить как следует, на кладбище, возможности не было, потому что вот уже на протяжении нескольких месяцев семья путешествовала по отдалённым районам Казахстана в поисках лучшей жизни. С этой целью и отправились они из далёких мест центральной России. Рассказывали, что где-то в Сибири есть богатая волшебная страна - Беловодье.
      Поредевшее семейство восседало на повозке, которую вёз старый облезлый верблюд. Голая необозримая равнина оживлялась лищь иногда вереницами верблюдов, которые неспешно тянулись, оглашая окрестности невесёлым звоном колокольчиков. Иногда на пути встречались чернеющие  юрты казахов и старые могилы с одиночными деревьями. По верованиям казахов, если  возле могилы вырастет дерево, значит в ней лежит святой человек.
      Места в повозке хватало не всем, и старшие дети по очереди плелись следом. Медленно двигались по весенней степи. Бурые клочья шерсти свисали с шеи и боков унылого животного, голодные горбы повисли на одну сторону. Необходим был отдых, чтобы подкормить и напоить уставшего верблюда, да и путешественники уже проголодались. Наконец-то отец скомандовал: «Привал», и дети  начали собирать сухую траву, чтобы разжечь костёр.
         Коричневые, с подпалинами, тушканчики, гревшиеся неподалёку на весеннем солнышке, бросились врассыпную и скрылись в  норах. Весна ещё только начиналась. Нежные иголочки свежей травки  пробивались из-под земли. Впереди время, когда степь покроется   зеленью и вспыхнет алыми маками. Пока лишь тугие завитки пушистых листьев едва пробивались.
        Дети очень проголодались, к горлу подступала вязкая тошнота. Голодать приходилось нередко, но в этот раз главе семейства удалось раздобыть немного конского мяса.
      Давно уже об Иване среди местных жителей   шли слухи, что этот русский – настоящий басх или бахши, т.е. странник, который умеет лечить людей при помощи заклинаний. В   каждом селении, где они останавливались, к нему шли люди со своими болячками, и многим из них сумел помочь странный русский с цыганской фамилией – Тимофеев. Он и внешне напоминал цыгана: высокий, сухощавый, чернявый. Жена Елизавета шутила: наверное свекровь с цыганом согрешила. Одни глаза были явно не цыганские: большие, прозрачно=голубые, бездонные. Казалось, что они пронизывают собеседника насквозь. За лечение казахи несли русскому лепёшки, баурсаки, иногда вяленое мясо. В этот раз за избавление от зубной боли один из страдающих принёс свежее мясо только что зарезанного жеребёнка.
Дети с нетерпением ждали, когда же наконец закипит в котле вода. Костёр получился жаркий, и уже  через некоторое время всё семейство аппетитно хлебало наваристую шурпу и поглядывало на большой кусок мяса. который должен был разделить на всех глава семейства. Мясо запивали горячим чаем.
Сытые и довольные в первый раз за несколько дней  путешественники начали готовиться к ночлегу. Постепенно темнело. Небо ещё полыхало на западе, а ночь уже накрывала степь своим прозрачным звёздным пологом. Дети спали в повозке, сладко посапывая во сне. Лизавета, укрытая стареньким верблюжьим одеялом, тоже задремала   на  кошме прямо на земле. Вокруг  ложа  Иван бросил колючую верёвку из конского волоса, чтобы оградиться  от просыпающихся змей и ползающих насекомых.
Недалеко от хозяев спал уставший верблюд. Он спал, как спят собаки или кошки, распластавшись на земле и широко раскинув длинные ноги.
Полюбовавшись трогательным зрелищем спящего животного, осторожно, чтобы не разбудить жену, Иван лёг  на импровизированную постель, укрылся потёртым кафтаном. Весенние ночи ещё очень холодны, но земля от погасшего костра, на место которого постелили кошму, приятно согревала усталую спину.Сладкое забытьё, в  которое погрузился Иван, услужливо рисовало  всё новые и новые миражи. Сказочное Беловодье,диковинная страна. И в песнях про неё поют и сказки сказывают. Словно сквозь сон слышался  неторопливый голос странника, который ночевал как-то в небогатом домишке Тимофеевых:
«В Сибири она, за Сибирью ли или еще где-то. Скрозь надо пройти степи, горы, вековечную тайгу, все на восход, к солнцу, путь свой править, и, если счастье от рождения тебе дадено, увидишь Беловодье самолично. Земли в ней тучные, дожди теплые, солнышко благодатное, пшеница сама собою круглый год растет — ни пахать, ни сеять, — яблоки, арбузы, виноград, а в цветистом большетравье без конца, без счету стада пасутся — бери, владей. И эта страна никому не принадлежит, в ней вся воля, вся правда искони живет, эта страна диковинная На Беловодье надобно ехать до города Бийска, … до деревни Устюбы. Потом путь пройдет через горы каменные, снеговые. И тут есть деревня Уймон, есть и люди тут, которые поведут дальше...»
    Вот и он, Иван,  послущав рассказы  путника, собрал  своё семейство, нехитрый скарб и отправился на поиски этой волшебной страны. Путешествие было долгим: и пешком, и на лошадях. А этого верблюда Ивану подарил богатый казах за то, что тот вылечил его жену, которую укусил скорпион.. Подарил вместе с повозкой. Иван отказываться не стал, пусть такой непривычный транспорт, зато свой,
Верблюд был старый и сразу признал хозяина. Как оказалось, управлять им было не сложнее, чем лошадью.
     Как много дней они в пути, а земли обетованной как не было, так и нет. Дети мрут от непонятных болезней, а он, Иван, ничем  помочь им не в силах Видно не зря говорил ночующий странник, попивая чай из самовара в прикуску с колотым сахаром: «Есть оно, Беловодье-то, есть. Добраться туда нелегко, подойдут люди близко-близко, на другом берегу петухи кричат, коровы мычат, а туман-то, туман, сине аж! Застелет всё... Непозванный не пройдет».
Постепенно невесёлые мысли прервал долгожданный сон.
       Сколько же их, очарованных рассказами странников, как и мой прадед, Тимофеев Иван Николаевич, отправились на поиски «райской страны, где нет и не может быть антихриста, где живут провославные христиане и нет никаких гонений за веру».
. Был ли он русским старовером или беспоповцем, об этом можно лишь догадываться. Только в церковь он не ходил, хотя все молитвы знал наизусть и соблюдал церковные праздники. На вопросы людей, почему разочаровался  в церкви, Иван отвечал, что причиной этому давняя история, произошедшая во время одной из служб, в ходе которой начался пожар. В суматохе и панике верующие задавили двух маленьких детей. Он никак не мог смириться с тем, что именно в церкви погибли два невинных ангела.
Способность лечить людей досталась ему ещё  от его отца. Какая сила была дана этому худощавому остроглазому человеку, объяснить даже современная наука не в силах.
 К сожалению, своих детей не всех сумел вылечить Иван. К моменту, когда семья перебралась в Кемеровскую область, в ней осталось шестеро ребятишек: две дочери – Вера и Софья, которая стала моей бабушкой впоследствии, и четверо сыновей: Виктор,Василий, Михаил и Петр.