Монахиня

МОНАХИНЯ               

                Ираиде Ульяновой

Заломлю в тоске-печали белы руки,
нацежу болванец хлебного вина…
Ой,гуляют по Руси слепые вьюги –
с Божьим ангелом дерётся сатана.

Как была моя разлучница красива,
свейским жемчугом казна её полна.
Я её ли не молила, не просила,
да не вняла моим хлопотам она.

Я семь дней в сыром бору искала травы,
завывала заклинанья на ветру.
Наготовила неведомой отравы,
и злодейку угостила на пиру.

Помутнели, закатились кари очи,
злата чара опрокинулась из рук…     
Ой, ждала я дни и ночи, дни и ночи,
только зря. Не воротился милый друг.

И меня за колдовское лихолетье,
за греховную и блудную настырь
бил палач по нежну телу лютой плетью,
а царица заточила в монастырь.

И теперь, куда горючий взор ни кинь я,
всюду вижу огневые письмена:
«Инокиня… инокиня… инокиня!..»
Не любава, не забава, не жена…

Мне молитвы и обеты не помогут,
не страшит меня игуменский клобук.
Выхожу я тёмной ночью на дорогу,
выпускаю чёрна ворона из рук.

Утоли мою кручину, мать - пустыня,
унеси её в чужую сторону.
Помолись, любезный друг, за Ефросинью –
непокорную и дерзкую жену.

Я ношу под чёрным платьем острый ножик,
я по-прежнему ревнива и темна.    
Коли Бог мне в нашем деле не поможет,
помоги мне отомститься... сатана!