Фантасмагория. ТВ

Ласкали руки чёрно-белые ряды
Изящных клавиш.
Музыка такая,
По-моему, достойная названья Красоты,
Звучала, замирая, возникая
Из тишины.
Под слабый вздох струны,
Под музыку Чайковского, скучая,
Бранились "классикою" зрители,
Нетерпеливо ждали, что...
Вот наконец вихлястый музыкант взбрыкнул рукой!
Что было дальше?
Рок.
Фатум.
Судьба.
И нотный ураган пророкотал по лабиринту уха,
Он впился внутрь мозга!
Смёл какофонией блаженство...
Чей судорожный плач,
И скорбный и немой?
Не мой ли?
Губы сжаты.
Мне показалось, или в самом деле,
Стыдясь мужской слезы,
То плакал пианист за кадром,
Ломая пальцы в истеричной хватке?
А, может, это был Чайковский?
Нет.
Довольно.
Никак не соберусь ни с духом,
Ни с остатком слуха.
Да.
Дело скверно.
Как взвинчена! Всё к бесам!! Сводку новостей!!!
Ну вот, и скромно, и со вкусом, без затей...
Что медлит "Скорая"?
Ан поздно уж, наверно...

10 октября 1997г.