Есфирь

              Поэма из Библии в сокращении
          
И было во дни Артаксеркса царя,
Имея сто двадцать семь областей.
Созвал он князей к себе, так говоря:
„Устроил я пир вам на множество дней“.

Показывал всем он богатства страны
Строенья из мрамора, блеск серебра.
Златые сосуды огромной цены,
Различного сорта из тканей добра.

А всем управляющим было дано
Веленье царя, чтоб следили они,
Чтоб пили в достатке все гости вино.
Довольно имел его царь в свои дни.

Царица Астинь, Артаксеркса жена
К себе лишь из женщин созвала гостей.
Красивой была, только очень важна,
Не знал даже царь, как бы справиться с ней.

И вот в день седьмой Артаксеркс от вина
Был весел и евнухам он приказал,
Чтоб в царском венце к ним явилась она
И каждый Астинь красоту увидал.

Она же, отвергнула царский приказ.
Ему эту дерзость они донесли.
И сильно разгневался царь в этот раз
Сказав: „Мудрецы, чтоб с князьями пришли“.

Собрались все вместе на важный совет.
Тут высказал мненье своё Мемухан:
„Прости меня царь, но ей места тут нет,
Тебе изложить я хотел бы мой план.

Виновна не только она пред тобой,
Народ опозорила – также князей.
Наполнится царство худою молвой.
И наших достигнет молва областей.

Когда мы вернёмся в родные края,               
Позор этот гнусный падёт и на нас.
Поэтому я попросил бы царя,
Чтоб новый ты в царстве издал бы указ.

Чтоб жёны во всём покорялись мужьям
Царицу свою от себя ты отринь.
Прости меня царь, доскажу тут уж я,
Чтоб наши не делали так, как Астинь.

Красавицу в царстве своём ты найдёшь
На поиски слуги твои пусть идут.
Достойную сам ты потом изберёшь
Из лучших, что слуги твои приведут.

И может быть всё, что я тут говорю
Придётся по сердцу тебе или нет...“
Но очень понравилось это царю
И он говорит: „Очень мудрый совет.

Приму я такой замечательный план,
И слуг я по царству послать поспешу.
Исполню, что ты мне сказал, Мемухан
И всяких достоинств царицу лишу...“

Жил в граде престольном один иудей,
Он в плен приведён был с народом своим.
По имени звали его – Мардохей,
Чтил Бога, в народе своём был любим.

Воспитывал с детства Гадассу, как дочь,
Что круглой осталась она сиротой.
Пришла смерть в их дом, словно тёмная ночь
И вместо отца стал он девочке той.

Была она дочерью дяди его,
Прекрасного стана, пригожа лицом.
Есфирь, было имя ещё ей дано.
Как многие, выбрана царским гонцом.

Её Артаксеркс больше всех полюбил,
Ей царский венец возложил на главу.
И ради Есфири вновь пир объявил,
Подарков притом не жалел никому...

Был в царской охране негодный народ,               
Царя в своей злости хотели убить.
Узнал Мардохей то у царских ворот,
Решил он Есфири о том сообщить.

Дошёл до царя от неё этот слух,
Решил он раскрыть это дело скорей.
И взяли под стражу тут евнухов двух,
Что вход охраняли у царских дверей.

Расследовать дело серьёзно пришлось.
Признались они в злодеяньях своих.
Пощады конечно, для них не нашлось,
И дал царь приказ, чтоб повесить двоих.

Велел Артаксеркс это в книгу внести,
Что сделал царю этот раб Мардохей.
Он добрым поступком царя смог спасти,
Не знав наперёд о награде своей.

Амана тот царь возвеличил потом.
И радость Амана не знала границ,
Что царь приказал и придворным притом,
Чтоб встретив его, люди падали ниц.

И падал народ перед ним каждый раз,
Не кланялся только один Мардохей.
„Зачем преступаешь ты царский указ?“
– Порою он слышал от разных людей.

Потом рассказали Аману про то
Хотели проверить, как он устоит.
Не мог устрашить Мардохея никто,
Он знал, что Сам Бог его в том защитит.

Исполнился гневом тут гордый Аман, 
Когда Мардохей не упал перед ним.
Запал в его сердце коварнейший план,
Чтоб всех иудеев убить вместе с ним.

Царю Артаксерксу Аман так сказал:               
„Народ есть разбросанный в царстве твоём.
Не чтут тех законов, что царь подписал,
Лишь только упорно стоят на своём.
   
Не следует их оставлять, уж пора               
Издать предписанье, чтоб всех истребить.
Внесу я довольно в казну серебра
На дело такое, чтоб им отомстить“.

Тогда царь Аману свой перстень отдал
Сказав: „Этот перстень во власти твоей,
А то серебро ты бы воинам раздал,
Чтоб шли истребить непослушных людей“.

И призваны были Аманом писцы,
На разных велел им писать языках.
И дальше, по царству помчались гонцы,         
Неся иудеям угрозу и страх.

Когда же об этом узнал Мардохей,
Одежды на теле своём разодрал.
Во вретище в город придя средь людей
Он с воплем великим к Богу взывал.

Так шёл он рыдая до царских ворот,
Есфири об этом хотел рассказать.
В посте пребывал и любимый народ,       
Чтоб Бог Свою руку в беде мог подать.

Служанки сказали Есфири о том:
„Во вретище вот Мардохей у ворот,
Не ест ничего и сидит там с постом
И стонет кругом твой любимый народ“.

Встревожилась сильно царица тогда
И срочно был призван к ней евнух Гафах:
– „Пойди, разузнай от чего вдруг беда               
И кто на народ мой навёл такой страх“.

Он вышел на площадь, где был Мардохей
Сказав: „Я царицею послан к тебе“.
И тот рассказал о проблеме своей,
Поведал, раскрывши уста, о беде:

– „Всю эту затею придумал Аман.
Нам, пленным, не ждать от злодея добра.
Царю он предложил коварный свой план
Сказав, что в казну сам внесёт серебра.

Возьми передай, друг, царице указ,               
Он подписью царской, как видишь, скреплён.
Чтоб встала царица в проломе за нас,   
Пусть просит царя, чтоб народ был спасён“.

К царице спешит с этой вестью Гафах,
Сказав: „Сокрушается там Мардохей
И также народ твой в посте и слезах         
Всё это придумал Аман – ваш злодей“.

По-царски оделась Есфирь в третий день,
Приходит во двор перед домом царя.
И вот увидал Артаксеркс её тень,
Позволил царице войти говоря:

„Скажи твою просьбу, царица, не скрой,
Полцарства лежит пред тобой впереди“.
Сказала Есфирь: „Ты Амана с собой
Сегодня на праздник ко мне приведи“.

Послал за Аманом он слуг поскорей
И вместе с Аманом к царице пришёл.            
С вопросом он вновь обращается к ней,
Что счастье большое в Есфири нашёл:

– „Какое желанье, царица, твоё,
Я выслушать просьбу сегодня готов.
Даю тебе царское слово моё
И даже полцарства отдам я без слов“.

С волненьем сказала царица царю:
„Прости меня царь, я скажу в другой раз,
Не время тут слушать проблему мою,               
Но пир приготовлю я завтра для вас“.

Весёлым Аман возвращался домой.
А вот Мардохей и пред ним он не пал.
И даже ему не кивнул головой,
Тем пуще Аману злых мыслей нагнал.

Однако скрепился Аман в этот раз,
Но всё ж приписал Мардохею вину.
Вернулся домой и дал слугам наказ,
Чтоб те пригласили друзей и жену...

Друзьям говорил о богатстве своём               
Сказав: „Меня царь над князьями вознёс.
И завтра с царём мы к царице пойдём,             
Да в горле застрял Мардохей, этот пёс“.

Жена и друзья ему дали совет:
„Воздвигнуть ты дерево слугам вели.
Повесь Мардохея и вот его нет,
Чтоб весело пир вы с царём провели“.

И принять совет сей Аман был не прочь.
Он древо воздвигнуть скорей поспешил...         
Бессонницей мучился царь в эту ночь,
Что Бог его блага такого лишил.

Велел он, чтоб книгу ему принесли,
В ней запись вели аккуратно дневных.
И вот пред царём вслух читали они,
О добрых делах и делах очень злых.

И было прочитано там: „Мардохей
Узнал страшный замысел, это не скрыл,
Но всё передал он царице своей“.
И царь своих слуг удивлённо спросил:

„Так что ж Мардохею за это дано,
Иль может быть кто оказал ему честь?“               
И слышит: „Да нет, это было давно“.
И думает царь: „А возможность ведь есть“.

Сказал своим слугам уже на заре:
„Раба я хотел бы того наградить“.
Аман в это время стоял на дворе,
Желал Мардохея скорей погубить.

И слуги позвали его в дом царя.
Довольным Аман к Артаксерксу зашёл.
Тут царь обратился к нему говоря,
Что добрый поступок в еврее нашёл:

„Что сделать бы мне человеку тому,
Чтоб почестью царской его отличить?“
Подумал Аман в своём сердце: „Кому,
Коль перстень он царский решил мне вручить.

Пожалуй почтить он желает меня...“               
И так говорит: „Чтобы в царский мундир
Одели его, усадив на коня
И щедрость объявят твою на весь мир.

Чтоб в город коня вёл один из князей
И всем говорил – это милость царя.               
Так почестью царь отличает людей“.
И тут приказал ему царь говоря:

„Тотчас же возьми одеянья, коня
И в точности сделай, как ты говорил
Всё то Мардохею, в том воля моя.
Чтоб в городе лично ты так объявил...“         

Коня вёл по площади грустный Аман,
А в царской одежде, верхом, Мардохей.
Так быстро разбит был негодника план,         
О чём не мечтал он и в жизни своей.

Печальный обратно шагает в свой дом,
Накрыв от позора и срама главу.
Друзьям и жене рассказал он о том,
Как этот еврей насолил вновь ему.

Сказала с друзьями супруга Зерешь:
„Коль он на коне был тобою водим,
Тебе не заделать пробитую брешь.               
Пожалуй, ты скоро падёшь перед ним“.

А вот от царя и посланцы пришли,
С царём чтоб спешил он к Есфири на пир.
Тут помыслы сразу худые ушли               
И вновь поселился в душе его мир.

Пришёл царь с Аманом к Есфири опять.
Спросил Артаксеркс её вновь за столом:
„Так что б ты хотела себе пожелать?
Исполню я всё, лишь поведай о том“.

Сказала царица: „В твоих коль очах
Я милость нашла, то хочу попросить,
Вот вышел указ и пришли все мы в страх.
С народом моим нас хотят истребить.

Чтоб жизнь сохранил нам – то просьба моя,
И если бы в рабство продали всех нас,
Не стала тогда бы просить я царя...
Не слышал бы ты вопиющий мой глас“.

Вот сердце царя разгорелось от зла
И он говорит ей: „Скажи наконец,
Кто в царстве решает такие дела,
И кто этот гнусный и подлый наглец?“

Сказала Есфирь:„Это злобный Аман“.
Теперь перед ними Аман трепетал,
Что понял – кому он поставил капкан,
Туда по оплошности сам же попал.

Разгневался царь, встал и вышел он в сад.
Аман в умалении к царице припал,
Но тут Артаксеркс к ним вернулся назад,
Подумал:„Какой всё же это нахал“.

Из уст вышло слово и он произнёс:
„Царицу насиловать в доме моём
Надумал, а я тебя так превознёс“.
Пылал Артаксеркс ненавистным огнём.

Жестокая участь Аману дана.
Лицо покрывалом накрыли ему.
Царю говорит один раб Харбона:
„Он древо воздвиг во дворе уж тому,

Кто доброе лишь о тебе говорил
И в царстве твоём не хулил никого“.
И властно тут евнухам царь объявил:
„На этом же древе повесьте его“.

Повешен на древе не только Аман,
Но также и десять его сыновей.
Так Господу был не угоден их план
И милости Он не явил им Своей.

Прочтите вы в Библии этот рассказ.
Мораль заключает в себе этот стих.
Писался он долго, зато без прикрас,
Чтоб ям никогда не копать для других.