Татиана

Кончалось второе столетье,
И начался третий уж век,
Когда ждал в семье прибавленья
Богатый один человек.

Он трижды был консулом Рима,
И дочь Татианой назвал.
(Что тайно был христианином
Он – это никто не узнал)

Надеялся он, что устроит
Дочь жизнь во Христе в той стране.
И выросла девочка скромной
И доброй на зло Сатане.

Север Александр править в Риме
В те годы язычником стал.
Однако за мужество, стойкость
Он гнать христиан перестал.

Татьяна ж, умом возрастая,
В родительском доме жила
Любимая слугами, всеми
Она как зоря расцвела.

А сколько людей предложило
Ей руку, чтоб следовать вдаль!
Но всех Татиана ввергала
Ответом своим во печаль.

Она в христианской общине
Помощницей бедным была.
Поставили в диаконисы
Ее, так как жатва ждала.

Приказ повелителя Рима
Не значил ничто для друзей.
И вновь христиане страдали,
На них выпускали зверей…

Татьяна же мук не боялась,
И радостен был ее взор,
Когда, пред собой узрив деву,
Язычник сказал, что позор

Богов римских непочитанье.
- Я чту лишь Христа одного!
- Ведите ее к Аполлону!
А коль не почтишь ты его…

Тебя мы накажем сурово, -
Закончил так злой Ульпиан.
А дева молилась лишь кротко,
Когда привели ее в храм.

Но тут вдруг земля содрогнулась,
И идол упал, и тогда
- Колдунья она!- закричали –
И ей не страшна ни вода,

Ни огнь. «Так пусть плетка рассудит!»-
Правитель жестокий вскричал.
И чистое юное тело
Он мучить и бить приказал

Мучители – восемь их было –
Старались, как видимо, но
Вновь тело страдалицы юной
Ни капли не повреждено.

Вдруг свет озарил Татиану,
И ангел Господень предстал.
Мучители пали на землю,
Воскликнув: «Христос чудо дал!»

Правитель разгневался люто,
Казнить палачей повелел.
Один прошептал, умирая:
«Воскреснуть в раю – наш удел!»

А злой Ульпиан вновь стал мучить
Татьяну жесточе и злей.
Ее приведя в цирк, сказал он:
«Спустите скорее зверей».

Голодная злобная львица,
Почуявши сердца тепло
Как кошка, стопы Татианы
Лизать стала, та же одно:

«Спаси их Господь и помилуй!» -
Твердит, видя радость в глазах
Всех тех, кто ей близок и дорог.
Неведом подвижникам страх!

Прекрасна была Татиана,
Власы обрамляли лицо.
- Ах, вот ее тайная сила! –
Мучитель вскричал, и концом

Меча он отсек украшенье.
Она улыбнулась в ответ.
«Прости им за то поношенье,
Господь, Всемогущий». И свет

Вдруг храм озарил, где святая
Тогда в заключеньи была.
Но пытка ее уж другая,
Страшнее всех прежних ждала.

«Отец, вот скажи своей дочке,
Что жизнь мы ее сохраним!»
Однако ответили оба
Они лишь молчаньем одним.

И вместе мечом усеченны
Отец с дочкой были тотчас.
Святая моя Татиана,
Моли же ты Бога о нас!