Мы можем не вернуться...

    "Доктор Лиза!  Доктор Лиза!  Как же будем  мы без  вас?! Что ж  ты  так, судьба, капризна, неразборчива,  глупа!"    В отчаяние от потери,  тобой спасенный люд,  тихонько шепчет: «Мы не верим!   Какой несправедливый суд!»

    Не  выпуклый  Ваш  героизм.  Не поддается  вычурным  стихам.  Бездомные  вас  звали: Лиза-а-а!» И вы спешили к их грехам.    В морозы, вместе с дочкой,  вы нищим раздавали суп,  и,  доведённый уж до  точки,  на миг  вдруг, оживлялся труп.

  «Ты - современная святая,  Елизавета  Глинка», - говорят,  услышав  звуки рая, и, как поет в душе заря.  -Высоцкий, помнишь,  друзья по цеху, величали  как  тебя?  «Певцом  всей черни»  часто  звали, возможно, даже… что любя.
 
   Что о Христе молва гласила? Провозгласила  чернь его царём, при входе в Иерусалим, и править попросила в нём. Доктор Лиза, тебя ведь тоже, признавала лишь толпа, а власть, гораздо позже… На понимание скупа.

   Но ты, признания не  ожидая, спасала  из-под пуль детей. Задача ставилась такая: Спасать, спасать, спасать скорей! От холода, от смерти, боли, кто  оставался  жив еще... Тебя никто ведь ни неволил, чтоб лезла в жерло ты трущоб.
 
   Награды за "Успех" не ожидая, лечила в лапах у смертей. Детей, любовью их  лаская, спасала всех, как Моисей. Не вынося вердикт виновным, ты твердо верила в одно: пусть убежденье  уголовно, на помощь право им дано.

    Трясли тебя, порой, как грушу, в приспешничестве обвинив: «За белых,  иль за красных … души?»-  ты  их отправила в архив. Есть  отопление ль в больницах, было важнее то всего. И, светится  ль надежда в лицах. А не упущено ль чего…

    Одеть в морозы  всех бездомных. Спасти…  хотя бы одного... Найти побольше мест укромных, где будет им теплей всего. Так Доктором - с заглавной буквы, тебя прозвали на века! Лишь после порицаний  перестука,  с наградой протянулась  вдруг  рука.

      Твоя же  гибель - КАТАСТРОФА. Для мира сострадания и тех, в ком чести, совести, хоть кроха, а  ЖИЗНЬ... не только... для  утех.  Тебя назвали - эталоном чести. Во времени своем  Пророк. В признании таком  нет лести, но дело продолжать твое - зарок.
 
   Единство мира подарила, всем  научила помогать, к ним  подходя с одним мерилом: «Дано всем право помощь ждать!» И не судить заблудших… души. У нас один  на всех шатер. Под ним сердца должны мы слушать, чтобы любви не гас костер.

  Исчезнет  двойственность понятий.
  Агрессия  покинет  мир.
  Совьются руки для объятий,
  и пеньем птиц заполнится эфир.


Послесловие:
     Утром 25 декабря 2016 года самолет Ту-154 Министерства обороны РФ потерпел катастрофу над Черным морем вблизи Сочи.
В числе его пассажиров была и Елизавета Глинка, сопровождавшая гуманитарный груз лекарств в сирийскую клинику.

    — Моя задача — вывезти раненых и больных детей, для того чтобы они получили квалифицированную бесплатную помощь,
теплую одежду, еду и запас медикаментов. И мне все равно, как это будет сделано.
     Любой ценой, я подчеркиваю и везде говорила об этом и буду говорить.
Буду спасать любой ценой, с кем угодно буду договариваться, куда угодно вывезу, хоть в Китай!
Лишь бы жил. Потому что не я давала эту жизнь этому ребенку.
И если кто-то ее отнимает, не мое дело разбираться, зачем и почему. Потому что я врач.
Мое дело — вытянуть его из ада и положить в нормальную больницу.
(Из интервью порталу Сноб.ru, ноябрь 2014.
 Тогда доктор Лиза подвергалась жесткой критике со стороны оппозиции за поддержку «Единой России»)
    — Я работаю с теми людьми, чьи убеждения не разделяет — ну скажу так —  подавляющая часть общества.
Это бездомные, это малоимущие, это нищие, это больные.
И, наконец, психически больные, их сейчас особенно много здесь.
Я работаю с отверженными и преданными. И не все меня в этом понимают.
Шесть лет назад, к примеру, были люди, которые помогали нашему фонду «Справедливая помощь»,
давали мне деньги, но говорили: «Только не на бездомных».
    А сегодня, знаешь, что изменилось? Сегодня так: есть люди, которые дают деньги фонду и говорят:
«Только не на бездомных», а есть люди, которые дают деньги и говорят: «Только — на бездомных».
Я на это реагирую так: уважаю свободу выбора. Поэтому благодарна всем, кто помогает мне помогать.
    Короче, никого ни в чем не перевоспитываю и не переубеждаю.
Но оставляю за собой право поступать так, как считаю необходимым.
Меня часто спрашивают: почему я помогаю тем, кому помогаю?
Всем этим странным, страшным людям. Отвечаю: «Потому что они тоже люди. Других причин нет».
(Интервью «Новой газете», октябрь 2014)
     — Попрекать куском хлеба нельзя никого — даже бездомного. Вернее, бездомного в особенности.
Надо сделать дело — и забыть об этом. Даже если меня обманывают.
 Лучше я покормлю того, кто и так не очень голодный, чем случайно откажу тому, кому на самом деле нечего есть.
(Интервью журналу «Фома«, июнь 2012)
     — Бывают периоды, когда такое возникает. Хочется все бросить, заниматься своими тремя детьми, проводить время с семьей…
Но это никогда не связано с бездомными или умирающими пациентами.
Это связано с чиновниками. В этом плане выгорание произошло давно и окончательно.
Я перестала писать письма в инстанции — кроме каких-то крайних случаев.
И как правило, это письма страшно унизительные. Я не понимаю, как в госструктурах,
отвечающих за социальные услуги, могут работать люди, которые ненавидят бездомных.
     В наших государственных приютах больные подразделяются на категории, как куры в магазине:
 инвалидов кормят три раза в день, какую-то другую группу — два раза, третью группу — один раз.
Такого нет ни в одной стране мира!
    Но вот в отношении больных и бездомных «выгорания» у меня нет.
Я от них не устаю, они меня не отталкивают. Я их люблю, и они меня любят.
Бывает только, что я хочу спать… Я нашла такой критерий:
пока мне жалко этого человека и я его слушаю и жалею — тогда все еще нормально.
Но если мне становится все равно, что он говорит, если я понимаю,
что я просто на автомате его перевязываю, но уже не слышу — вот тогда мне надо пойти поспать.
(Интервью журналу «Фома«, июнь 2012)
    — Вера учит терпеть, когда видишь эти самые тяжелые смерти.
Вот была нормальная семья — и за три месяца в ней остался один человек: раздавленный, подавленный.
 Я себя убеждаю в том, что так надо — для чего-то.
И если мне непонятно, за что и почему с людьми такое происходит, то Богу уж точно это понятно.
    В этом единственное утешение. И это позволяет не опускать руки и работать дальше.
Ведь если бы я могла для себя замысел о другом человеке по полочкам разложить,
то какой смысл работать и помогать тем, кто оказался в тяжелой ситуации?
(Интервью журналу «Фома», июнь 2012)


Audio — сопровождения произведений
вы можете услышать на Fabulae.ru
автор — sherillanna - Надежда.
http://fabulae.ru/autors_b.php?id=8448
https://poembook.ru/id76034
http://novlit.ru/maksa/