И было много, много тишины

И было много, много тишины,
И было мало, слишком мало слов,
И я кричал, но не были слышны
Ни жуткий стон, ни отзвуки шагов.

Я замолчал, как будто занемог,
Я замолчал, истратив свой лимит.
А время шло, отмеривая срок,
И солнце жгло при выходе в зенит.

Я осознал, что высказал себя,
Я осознал, что мой окончен путь,
Что через миг бессмертность бытия
Раскроет мне пугающую суть.

Я ждал ее, костлявую, в плаще,
Я ждал ее, с косой наперевес,
Я ждал ее в тишайшей тишине,
Густой волной струящейся с небес.

Молчанье губ, безмолвие души,
Молчанье птиц, бездейственный покой,
Бесшумный вздох нетронутой глуши,
И я, наедине с самим собой.

И вдруг - лицо, мелькнувшее во мгле,
И нежный смех! В руках забилась дрожь.
И вспомнил я, что где-то на Земле
Ты ждешь меня! Ты почему-то ждешь!

Как мог забыть в душевной темноте,
Как мог забыть в борьбе добра и зла,
Как мог забыть я в этой суете
Твои глаза! Пытливые глаза!

И в этот миг поднялся шум и гвалт,
И в этот миг взметнулась листьев рать!
И заалел безоблачный закат,
Чтоб я тебе о нем мог рассказать.