Рождественский сон

Мне приснилось, что я королева. И я ею буду.
Шлейф мой соткан из сотен боёв, из тысячи битв.
У меня нету слуг, я сама на стол ставлю посуду,
И с трудом вспоминаю - одну из забытых молитв.

Мой король так задумчив! Он кубок вертит руками,
Сатане слегка скучно, но может, поест с аппетитом?
Из гостей за столом - Крысобой, его звали мы сами,
А Пилат, по традиции, вечно к нам ходит с визитом.

По коврам лёгкой тенью бродит чёрная кошка,
Возле ёлки свеча и пустые бокал и тарелка.
Меня раньше учили: так надо. Я позабыла немножко,
Ну и Воланд считает, что это и глупо и мелко.

Марк толкует про битвы, о храбрости легионов.
Сатана искушает - не хочешь ли вечной победы?
Крысобой гладит шрам. Будто он не знает законов!
Воланд кивает. У них вечно такие беседы.

А Пилат утомил. Он страдает всё так же мигренью,
Я нашла аспирин, но он вряд ли, конечно, поможет.
У свечи возле ёлки возник еле видимой тенью
Тот, в кого я не верю, и Воланд, конечно же, тоже.

"Хорошо мне так с вами! Вы много сегодня сказали!
Я вас слышу, и знаете, вам не к лицу лицемерить.
Я пришёл к вам незваным, хотя... Свечи, ёлка. Вы ждали!
Здравствуй, Марк и дружище Пилат, и давайте же верить

Что фанатики сами найдут своё время и место.
Кстати, Воланд, как у тебя там с кострами-штырями?"
И нечистая сила смеётся. Вопрос очень лестный.
Фанатиков ждут - с разверстыми настежь дверями.

И мы пьём впятером, вино греет и души нам лечит,
В этот раз всё отлично. И Марк Крысобой не напился.
Тот, в кого мы не верим, нам руки кладёт на плечи
И, с улыбкой: так здорово! Я будто снова родился!

Под утро по лунной дороге Пилат, чуть качаясь,
Возвращается в дом свой. Марк его - провожает.
Третий гость, как обычно - исчез не прощаясь,
Догорела свеча на окне. И почти что светает.

В двух бокалах - вино. Воланд ставит новые свечи.
Я смотрю на огонь через дрёму и сквозь ресницы.
Это сон был, конечно. Пилат. Крысобой. Тот кто вечен.
С рождеством. Раз в году снам положено сбыться.