Дон

Моему прадеду, донскому казаку, Ивану Еремеевичу Филатову,
Посвящаю.

Восемнадцатый год в горьком дыме пожарищ...
С красной сотней сошелся в клинки эскадрон...
Да споткнулся гнедой, рядом рухнул товарищ...
Вот и прадеду выпал последний патрон.
Чем еще дорожить, как не честью и долгом?
Ствол коснулся виска, и тут: "Вань, погоди.
Ты... отдай мне наган..., я уже перед Богом,
На вот... шашку на память... И сына найди..."

Он вернулся домой. Ни жены, ни сынишки,
Даже хату сожгли эсаула-дружка -
Все решили, пропал эсауловский Гришка...
И вдруг - новость: Гришаня - сотрудник ЧК.
Плетка, маузер, хром... И расстрельная рота
 Майским утром согнала к управе народ:
- Вот ужо поквитаемся, белая контра!
Кто служил у Сладкова - два шага вперед!"

Загудела толпа, как рассерженный улей,
И сказал ему прадед: "Племяш, не губи
 Казаков. Ты... - меня. Только, Гриша, не пулей,
Ты отцовскою шашкой меня заруби..."
Их погнали к реке. Май смеялся лучисто...
Нет, не шашку он выбрал, он выбрал патрон.
Тявкнул маузер глухо... И тело чекиста
 На широкую грудь принял батюшка Дон.

Эта русская боль, боль казачества Дона,
Острой пулей прошила мне сердце насквозь -
Это с "ятью" дневник из прадедова схрона
 В тишине чердака мне прочесть довелось...
Догорает над Доном раздолье заката,
Будто залитый кровью кокошник Руси,
Упаси нас, Господь, чтобы снова на брата
 Брат пошел с топором! Я молю - Упаси!