Афганский крест. Поэма

                Часть 2. Решение партии.


         Министр иностранных дел А.А. Громыко поначалу выступил против оказания военной помощи режиму Тараки, но отстоять свою позицию не сумел. Сторонники ввода войск в соседнюю страну, прежде всего - министр обороны Д.Ф. Устинов и Председатель КГБ Андропов Ю. В, обладали не меньшим влиянием.

         Л.И. Брежнев стал склоняться к силовому решению вопроса. Нежелание других членов высшего руководства оспаривать мнение первого лица вместе с непониманием специфики исламского общества предопределили, в конце концов, принятие непродуманного по своим последствиям  решения о вводе войск.
    
        Документы свидетельствуют, что советское военное руководство (кроме министра обороны Д.Ф. Устинова), размышляло достаточно здраво. Начальник Генерального штаба ВС СССР Маршал Советского Союза Н.В. Огарков рекомендовал воздержаться от попыток решать политические вопросы в соседней стране военной силой.
        Но в верхах проигнорировали мнение экспертов не только из Минобороны, но и МИДа. Политическое решение о вводе ограниченного контингента советских войск (ОКСВ) в Афганистан было принято 12 декабря 1979 г. в узком кругу - на встрече Л.И. Брежнева с Ю.В. Андроповым, Д.Ф. Устиновым и А.А. Громыко, а также секретарем ЦК КПСС К.У. Черненко, т.е. пятью членами политбюро из 12. Цели ввода войск в соседнюю страну и методы их действий не определялись.
               
               Источник:А. А. Ляховский" Трагедия и доблесть Афгана". М 1995 год.


                В это время в заснеженной столице
                Иное действо происходило.
                Участники - совсем иные лица
                Собратья что их вместе породило?

                Решила партия страны Советов
                Свои войска в Афганистан ввести.
                Все было в духе ленинских заветов:
                Дорогой интерпомощи идти.

                В Кремле идет тихо заседание
                Закрыли даже шторами окно.
                Необычным было совещание –
                Секретно проходило там оно.
             
                В Афганистане шли дела неважно.
                Наш друг партиец Тараки – убит.
                Соратники - вели себя продажно
                Оппортунизм их партии грозит.

                Не раз разведка приносила вести:
                Амин играет партию свою...
                Подвержен он диктаторству и лести
                На должности расставил всю родню.

                Генсек обвел всех членов сонным взглядом
                Своих оплывших и уставших глаз.
                Соратникам, что с ним сидели рядом
                Сказал: «Я рад приветствовать всех вас.

                Пусть каждый выступит сейчас открыто
                И обоснует четко вывод свой.
                Где золотая истина сокрыта
                В задаче этой сложной, непростой».

                Слово берет Министр Обороны
                Заслуженный при жизни человек.
                Способный обходить судьбы препоны
                В двадцатый неуживчивый наш век.

                Он коротко сказал о том, что думал
                Своим коллегам по Политбюро.
                Как министр, чиновник, все  продумал
                И ясность его действий обрело.

                "Военные в казармах засиделись,
                Нам на войне их надобно учить.
                На мудрое решение надеюсь
                Я лично «за», чтоб армию вводить».

                Председатель самой секретной службы
                Коллегу поддержал - сомнений нет...
                Обосновал: все сделать надо тихо
                Свой высказал практический совет.

                «Позвольте", - поднял руку вдруг Громыко,
                "Перед принятием хочу сказать,
                Как проведем решение – открыто
                Иль тайно будем здесь голосовать?

                Как станем реагировать на прессу –
                Весь мир свободный громко завопит.
                Придумать надо дымную завесу,
                Чтоб чашу горькой критики не пить.

                Объявим всем, что мы вошли по праву –
                Интернациональный, проще, долг.
                Не всем придется этот трюк по нраву,
                Поверьте мне, я знаю в играх толк.

                Да МИДу, тут придется всех труднее
                Лицо Союза в мире сохранить.
                Но мы – Политбюро и нам виднее,
                Но, прежде, наш Генштаб надо спросить».

                Способный генерал четко ответил:
                " Вводить войска нет видимых причин.
                Не вовремя". И честно всем заметил:
                "Генштаб - в своем решении един".

                "Ну, хорошо" - сказал Генсек вставая –
                "Пусть нас рассудит верная рука.
                Кто «за»? - сказал, он рот не открывая
                "Единогласно, Принято. Пока".

                Так высший орган решил сомнения:
                Раз есть проблема – надо устранять.
                Не верное возобладало мнение,
                А не расчет и логика опять.

                Генсек пошел нетвердыми шагами
                На полусогнутых своих ногах
                в спальню свою с персидскими коврами
                Уставший лидер и старик в годах.

                И мог ли он на склоне лет закатных
                Сегодня сам себе предположить,
                что нет в истории дорог обратных
                И словом каждый надо дорожить.

                Все изменилось декабрем холодным
                Когда был отдан армии приказ.
                Вопрос Афганистана стал решенным
                И он коснулся каждого из нас.

                Иной пошел  страны теперь отсчет
                Еще крепкой на ногах державы.
                Законы жизни свой предъявят  счет
                Все мосты сжигая прежней славы.

                Ничто бесследно не проходит в мире
                Имеет все логический конец.
                И, чтоб Союз не делал  впредь - отныне
                Терновый ждал в конце его венец.


                (   продолжение следует    )