Мёд и дёготь, или Размышления ворчливого старика о

   Выход в свет под эгидой и при поддержке Самарской писательской организации сразу двух первых номеров молодёжных журналов "Молодёжная волна" и "МоРКОВь" - безусловно, важное событие как для начинающих литераторов, так и для любителей литературы. Радует сам факт того, что молодые активно рвутся к творчеству, а Союз писателей способствует этому. Хорошим вступлением редактора Дениса Домарёва "В добрый путь!" открывается "Молодёжная волна", где он призывает все творческие силы (и молодых, и опытных писателей) возродить угаснувший в перестроечные годы проект. Допуская, правда, при этом небольшую неточность и называя существовавший в 90-е годы альманах журналом. Денис затрагивает актуальный вопрос об Интернет-литературе, ничем и никем не регулируемой, и надежду на регулярный (четыре раза в год) выход реанимированной "Молодёжной волны". Интересно издание и публикацией Леонида Каганова "Вредные советы поэтам", вышедшей под рубрикой "Уроки словесности". Меня как человека, способствующего становлению начинающих литераторов в городском литобъединении, буквально подмывает эти "советы" примерить к авторам свежеиспечённых журналов.
   Начнём с сызранца Максима Ершова, новокуйбышевца Андрея Хитёва и Натальи Андреяновой из Тольятти. За плечами каждого из них определённый литературный опыт и солидные публикации. У Максима - в "Нашем современнике" и "Русском эхе", у Натальи - в тольяттинских журналах и коллективных сборниках, а Андрей выпустил собственный сборник "Россия, здравствуй!". На душу ложатся, например, богатые подтекстом такие строки Ершова, как:
     Произволами рук обвила и согрела затылок,
     Не оставила шанса на слово экспансией губ,
     Посмотрела - спасла...
     Остывая стволами бутылок,
     Праздник медленно таял на свежем январском снегу.
                ("Такая ночь");
или:
     Рок наш в том, что много "колоколен",
     На которых нет колоколов.
     И - навек бытово осиянен -
     Никакой не чувствует вины
     Без вины убогий россиянин -
     Корень неудачливой страны...
                ("Колокольни").
   Это - мёд. Однако не обошлось и без ложки дёгтя. Леонид Каганов "вредно советует": "...следует ВСЕ БУКВЫ СДЕЛАТЬ ЗАГЛАВНЫМИ или даже напечатать БОЛЕЕ КРУПНЫМ ШРИФТОМ". И вот строчка (слава Богу, пока единственная):"Он пел об Эпохе Большой панели" ("Первый"). А вот и образцы семантических (смысловых) проколов:
     Мы будем свободны, как птицы,
     Имущие свод голубой (?!).
                ("1 января");
или:
     Как брошенный щенок
     В прохожие перчатки (?!),
     Уверую в тебя
     Единственной из вер.
            ("Жанна д,Арк").
   Обратимся к толковому словарю Ожегова. В нём слово "имущий" означает - богатый, состоятельный; например, власть имущий - стоящий у власти. А в данном контексте названное слово употреблено в значении "имеющие". Во втором случае автор путает существительное с прилагательным. Правильнее было бы сказать - "в прохожего перчатки".
   Ещё более ощутимы языковые промахи в стихах Натальи Андреяновой. Постоянное стремление к многозначительности и красивости обрекают её порой на словесную эквилибристику ("Рассвет") либо на выражения типа:
     Спой мне песни горящей птицы,
     Освети мне дорогу словом...
или:
     Пусть терновые вены разлук
     Обретают свинцовую плоть.
   Во-первых, вряд ли "горящей птице" до пения. Во-вторых, есть устоявшееся выражение "терновый венец" и создать на его основе перифраз по меньшей мере неуместно (да и как уловить связь между разлукой и венами - вскрывать что ли их хочется от безысходности?).
   Но при всём при этом есть у Натальи и весьма пронзительные, добротные строки: "Рвутся струны свирепым аккордом..." или "В темноте задыхаются свечи..."
   В отличие от предшествующих авторов, в стихах Андрея Хитёва меня несколько покоробила единственная строка: "Опавшей листвы шепотливые речи". Проще всё-таки было бы сказать "Шёпот опавшей листвы". В остальном же, только радуюсь за молодого талантливого поэта, образы которого, идущие от души, прозрачны и понятны каждому. Родившегося в селе человека, ныне живущего в городе, мучает ностальгия по родным местам. Вот только одно стихотворение "Суринск":
     Оставил ты глубокий след в душе.
     И потому к тебе меня так тянет,
     Хоть я не из суринских алкашей,
     А - смолами пропитанный нефтяник.
     ...Что толку счёты предъявлять судьбе?
     Ведь я твой самый преданный предатель.
     ...Подробнее расскажет о тебе
     Дорожный полуржавый указатель.
   Как всё-таки талантливо сталкивает Андрей такие, казалось бы, несовместимые понятия, как преданность и предательство! А чего стоит простая, но столь значимая художественная деталь - "Дорожный полуржавый указатель"! или же находки, такие, как:
     Отпустил меня край родной,
     Словно в проруби камнем я канул...
     ...Я так рвался неволю найти,
     Что в свободе своей затерялся!
   Такое пополнение писательских рядов не может не радовать.
   Вне всякого сомнения интересны каждый по-своему авторы литобъединения "Лабиринт".
   Иван Сальников:
     Оттаял день, скурились думы,
     Я прожил вечер, телик сдох.
     Свет выключаю понемногу,
     И ветер в форточку, как вздох...
     ...Под серебристым одеялом
     В тепле друг с другом обнялись -
     Любимой мерное дыханье
     И дочки тоненький присвист.
   Дмитрий Ревякин:
     Роман Ремарка и табак,
     И чай остыл в моём стакане,
     А за окном, как на экране,
     Мой город, в коем всё не так...
     ...И что осталось, так, пустяк,
     Лишь пол холодный под ногами,
     И чай остыл в моём стакане.
     Роман Ремарка и табак.
   Правда, сделано стихотворение по блоковскому образцу - "Ночь, улица, фонарь, аптека..."
   Симпатично изречение Дениса Домарёва:
     ...Поэт быть должен мужиком.
     И только после - быть поэтом.
   Но и здесь допущена своего рода калька с некрасовского:
     Поэтом можешь ты не быть,
     Но гражданином быть обязан.
   У Стефании Невской:
     Лобзаю пальцы в промежутках,
     Когда ты куришь сигарету.
     Мне не хватает время в сутках (?!),
     Чтобы насытить жажду эту.
   Всё-таки по правилам русского языка - "не хватает времени".
   А вот стихи Екатерины Зиборовой философичны и, благодаря глубокому подтексту, заставляют задуматься:
     Привет, привет. Всё как обычно.
     К нам не приходят перемены.
     И пальцы требуют наличных,
     И сердце требует измены...
     ...Верёвку вьют больные руки,
     Из сердца жмут больнее соки.
     Ты знаешь, в мире нет разлуки,
     Когда мы все так одиноки.
   "Молодёжная волна" даёт слово и совсем юным под рубрикой "Дебют": Валерию Демидову (12 лет, Самара), Анастасии Устиновой (13 лет, Новокуйбышевск), Ирине Авдеевой (15 лет, Кротовка), а также гостям номера из города Урай Ханты-Мансийской АО.
   Есть в журнале и проза, литературоведение!..
   Но остановимся всё-таки на поэзии, передав эстафету конкуренту "Молодёжной волны" - журналу "МоРКОВь". Ребята с юмором объясняют, как родилось это "сельскохозяйственное" издание. И, следуя в этом направлении, придумали соответствующие рубрики: "Поэтическая грядка"(поэзия), "За плугом"(проза), "Коса на камень"(литературоведческие материалы), "С чужого огорода"(переводы) и т.д. Что же касается качества публикуемых произведений, то они примерно того же уровня, однако "вредные советы" Леонида Каганова здесь ложатся на ещё более подготовленную почву.
   Дмитрий Чернышков:
     На осенних полях гравитация вниз (?!)
     Увлекает сердечник, свободный от гильз.
     Выбиваясь из сил, бьётся сердце насквозь (?!) -
     И горят поминальные свечи берёз.
   Слава Богу, что "гравитация вниз". Иначе что было бы с нами, если бы она вдруг потянула нас вверх? А слово "насквозь" требует определения: чего? Грудной клетки, рубахи?..
   Неизвестно почему Дмитрий в стихах "привет несносная башня", "всё это было давно...", "сальери бреется в начале" и "о географии" полностью игнорирует заглавные буквы и знаки препинания. Либо козыряет своей беграмотностью, либо, интригуя читателя, позволяет ему самостоятельно распорядиться хрестоматийной фразой "Убить нельзя помиловать". Ставь, читатель, свою запятую - и либо милуй, либо казни. И ещё. Не оскорблением ли классика звучит фраза:
     И в гроб сходя старик астафьев
     Едва ли нас благословил?
   Представляю, зная характер покойного классика, как и чем бы "благословил" многоуважаемый мэтр дебютанта-дилетанта.
   И уж совсем кощунственно звучат строки:
     Как здорово, что Пушкина убили
или:
     Быть Пушкиным - сомнительная честь(?!):
     Его Россия насмерть полюбила.
     Не думаю, что так оно и есть,
     Тем более, что так оно и было.
   Как говорится, ври, дорогой товарищ, но не завирайся и не зарывайся!
   А как вам нравится разбивка фразы в строфе:
     всё это было так давно
     что я почти уже не помню
     и если говорить ино
     сказательно она со мною...
   Это ли не издевательство над "великим и могучим?.."
   Или образец смысловой нелепицы:
     неосязаемый голос
     Твой улыбается мне
   А ведь есть у Дмитрия и определённый потенциал:
     прощай смешливая богиня
     когда ни берега ни дна
     когда ни яня нет ни иня
     а лишь поэзия одна.
   Правда, и здесь он не соизволил расставить знаки препинания. Целиком, пожалуй, приемлю только стихотворение "Если Бог существует как личность", а также строки:
     и крестовина взгляда из окна
     где обитают стёршиеся лица,
свидетельствующие о том, что автор ещё не разглядел и не осознал до конца мира, окружающего его. Однако есть на то, пусть и робкая, надежда, ведь крестовина и крест - однокоренные понятия, причём последнее из них говорит не столько о конце, сколько о святости.
   Настораживает и Ольга Дымникова, идущая примерно по тому же пути. Уж ей-то, филологу, вовсе не пристало пропагандировать "модерновую" неграмотность и наплевательское отношение к родному языку. Да и громоздить мудрёные словосочетания типа "и рыдает единорог исходя слезами по девственности". А вот и её образец подражания японским танкам:
     весна
     по ощущению похожа
     на букет
     нераспустившихся бабочек.
   Эпитет, пожалуй, больше подходит для характеристики бутона, а не для созвездия ярких чешуйчатокрылых насекомых.
   А вот её стихотворение "Эволюция", на мой взгляд, довольно оригинально и самобытно как по языку, так и по экспрессии. Здесь и знаки препинания расставлены, как положено, и акценты сделаны на сотворение мира Господом.
   Наиболее сильные в журнале стихи принадлежат его редактору Любови Глотовой, но и в них можно найти ложечку дёгтя:
     ...вы оденьте меня и обуйте,
     говорите мне всяких слов(?!).
   Согласитесь, что этот оборот напоминает изречение одессита "у нас их есть". Присущ ей и уже упомянутый грех - отсутствие заглавных букв и знаков препинания. А в "вариациях на тему Евгения Онегина" Татьяна какая-то уж слишком современная:
     Летела к тебе тыщу
     километров степью
     по стране онемевшей.
   Спрашивается, онемевшей от чего? Не говоря уж о словесных экспериментах:
     Зафотографирую
     и не проявлю
     я тебя не люблю,
     я те люб не бя лю.
   Алексей Евстрахов:
     Ударяясь титьками о стол,
     Женщина визгливая смеётся.
   При всех "реалиях" эти строчки оскорбительны как для любой женщины, так и для знающего цену истинной поэзии читателя. Но что всё-таки ещё "выдаёт на гора" наш наблюдательный и проницательный автор?
   Чем хуже оборот:
     Мне рассказывали два шофёра:
     первый - старый, а второй - якут...
   Как же это созвучно знаменитому ответу небезызвестного Владимира Вольфовича на журналистский вопрос о том, кто его родители: "Мать - русская, а отец - юрист".
   А тоска о "помойных клоаках", где когда-то  "жил хороший поэт Пермяков", а жаргон - "бикса плечевая", а полупьяный бред:
     Каша гречневая
     память вечная.
     Должна быть пшённая,
     но не затупили.
     Зато уж пили
     как положено.
     И что-то ещё
     творожное.
   И это "творожное", как выясняется из концовки стиха, на могиле после спецоперации.
     В общем, покойнику бы
     Понравилось,-
заявляет автор. Лично я за это не ручаюсь. Впрочем и Евстрахов в канву журнала попадает, хотя бы за "бессмертные" строки:
     Я просил остановить мгновенье,
     и ещё - с морковкой шашлыка.
   Марат Багаутдинов. Прекрасный образец глубоко интеллектуалных и экспрессивных стихов.
     Да мне горе по колено.
     Да мне моры по плечу.
     Захочу - любые стены
     Головой разворочу...
или:
     Душа - копеечный субпродукт,
     Жизнь - скотобойня.
     Сегодня опять забой.
     Ешь мою душу с живых и горячих рук.
     Досыта кушай.
     До колики,
     Я с тобой.
   Да, "грубо, зримо", как говаривал Маяковский, но это - наша жизнь и этому веришь. Но, как и у классика советской литературы, были так называемые "пятна на солнце"("орудия, замершие тесно", "к жерлу прижав жерло"), так и у Марата есть своя словесная неряшливость: "Выбейте рот - буду улыбаться". Наверное, всё-таки не рот, а зубы...
   Пробный шар... Карманный тираж... Однако вспомним народную традицию мазать дёгтем ворота неверной невесты. Вот и ряд анализируемых молодых авторов сам себе измазал дёгтем нетрадиционной лексики и неуважения к законам языка и его семантике готовые широко распахнуться перед ними ворота в царство истинной поэзии и прозы.
   В любом литобъединении, наверное, можно было бы сделать предварительный анализ предлагаемых к печати произведений, прежде чем нести словесный аналог детской неожиданности на страницы журнала.
   Что же касается вопроса: "Быть или не быть?", то мне кажется, что, не отдавая особого предпочтения тому или иному журналу, стоит их объединить и ужесточить контроль за художественным словом. Пусть будет один, но добротно скроенный, не расходящийся по швам и не жмущий в боках журнал - настоящий, молодёжный!

   Журнал "Русское эхо"№2(43) за 2009 г.Самара. Стр.303-310.