Старик. Из серии ДедЫ

Дед  смотрел на разборку пары черных птиц за окном: два черных, резких в сумерках, скандалиста совсем по-человечьи доказывали друг другу личное превосходство.

- На какого поставишь? –  вопрос прозвучал неожиданно.

Высокий, светловолосый парень,  реакции которого  ожидал, судя по всему, спрашивающий, поднялся из кресла в темном  углу кабинета и  приблизился ко второму окну.  Шум, устроенный буянами, казался преувеличенно  неестественным:  кроме резких выкриков - ни пух, ни перья в промозглое,  ещё не похожее на весеннее, небо не вздувались.  Видимо, шансы обеих сторон были равны.

-  Но правый всё же действует грубее… - как бы не согласился с мнением молчаливого юноши дед.

- Смотря, что не поделили, -  не согласился младший.

- Психологи  провели серию экспериментов с целью доказать силу воздействия первоначальной вводной на самооценку испытуемых.  Двум группам предложили рассортировать предсмертные записки  покончивших жизнь самоубийством по шкале фальсификации: какие тексты реально были записаны самими смертниками, а какие сфабрикованы позже.  Первым при этом давалась установка, что показываемые ими результаты выше среднего, а второй – что они полные профаны, и процент совпадения верных ответов ничтожен. 

-  Детский трюк: чем больше хвалишь человека – тем больше он уверен в своих способностях, - возразил на  пример деда молодой человек.

- Да, испытуемые не знали, что их проверяют на адекватность – им казалось:  их тестируют на скрытые способности.  Потому первые, когда результаты были оглашены, реально находили в себе  личную чувствительность,  мистические таланты, доставшиеся по наследству либо развитые личными усилиями. Вторые же пытались оправдать причины неудач  отсутствием личного знакомства с реальными суицидниками,   слабым знанием мотивов написания каких бы то ни было текстов,  неблагоприятным  попаданием в группу  с низким экстрасенсорным рейтингом - в отличие от тех, первых, что по мнению  аутсайдеров,  снизило их личный рейтинг.

- Почему бы попросту не сослаться на магнитные бури, - усмехнулся второй собеседник, уже вернувшийся к покинутому  незадолго до этого креслу: вороны, между тем, так и не завершив  побоищем вопрос,  удалились из сквера. 

- Вероятно…

Дед занял второе кресло, отметив, что каждая из птиц осталась при своем,   возможно, предпочтя худой мир, крепкой  драке.  Ставка не удалась бы. Троичная логика: ни да, ни нет.

- Так что там с   итогами? – напомнил о  себе через какой-то промежуток времени  так и не услышавший резюме по ситуации  парень.

- Им сообщили, что результаты тестирования – фикция, и что на самом деле испытуемые были обмануты с самого начала: вся их успешность или  неудачность в решении поставленной задачи – чистой воды фальшивка.

- Как они отнеслись к этой установке?

- Да как… Самое сложное было донести до них, как оказалось, правду: оценка их способностей  не имеет к их реальным возможностям никакого отношения.

- Собственно, с теми,  кому польстили,  это не удивительно. Но почему не обрадовались те, кого  опустили?

- После того как колокол ударил – звон колокола не вернуть, -  лицо деда выглядело достаточно расплывчато в вечерних сумерках, отчего уже упорхнувшие резкие образы воронов, казались, тем не менее, более реальными, чем  старик, -  склонность интерпретировать новые данные на фоне уже принятых мозгом за истину абсолютно в ином ключе – слабое объяснение данного феномена. Причем  предпочтение первому впечатлению коснулось, как ни странно, не только подопытных, но и наблюдателей и экспериментаторов. Даже эти в итоге чувствовали сомнения – а, вдруг, первые всё же реально оказались  более сильными ясновидцами…

Сколько минут молчания  вновь  прервались  более молодым голосом:

- И  сколько записок было написано реальными самоубийцами?

Дед  как-то загадочно ухмыльнулся, словно, вопрос задал не реальный человек, а  его внутренний оппонент:

- Ни одной.