Человек своего времени

               
                П. Корвилл
 


Человек   своего  времени
          Поэма

          Пролог

Вот и явился новый век
Его с такой надеждой ждали,
О нём судачили, гадали,-
Каких же он коснётся вех!
Что принесёт, и что допустит
Какие нам сомненья спустит,
Кто упадёт, кто вознесётся
И то лишь ведомо ему
Кому и в чём в нём воздаётся –
Кому, зачем и почему!


Все мы от Рождества Христова
Считали дни, года, века.
Да! «В этой жизни всё не ново»,
Как в пёстром небе облака.
Какие в мире небылицы,
Какие все мы видим лица
И почему страдаем мы.
Иль от безделья, иль от скуки,
А может от тоски зимы
Но мы, вдруг опускаем руки.


Но нас прекрасное манит,
И будоражит и тревожит,
Но мы ведь стойки, как гранит,
С пути никто свернуть не сможет.
А тот ли, пройден нами путь?
Со стороны порой взглянуть
Бывает так необходимо.
Пойми меня, мой милый друг!
Мы, ж не стыдясь проходим мимо –
Невольно, завершая круг…

                I
Мне не хотелось о себе
Ни хорошо писать, ни плохо
Конечно я и по судьбе
Наверно уж не глас эпохи.
Но мысли горькие щадя
И ничего в них не найдя,
Ни зла, ни тупости мещанства,
Хочу о них поведать я,
Меня не губит постоянство
И сложности все бытия.
 
                II
Родился я на грани новой
И детство раннее моё
Не возродилось в день суровый
И не попало в рождество.
Оно клонясь по небосклону
Любому подчиняясь склону
Стекалось солнцем по стеклу,
И убегало не в оглядку,
Я что теперь ещё могу,-
Любил и думал по порядку.

                III
А детства сладостная тень
И руки матери родные,
Я вижу словно чрез плетень,
Глаза искристо-золотые.
И погружаясь в синеву
Я вижу их, как наяву.
Закрутит снеговая вьюга
Твои глаза, мои глаза,
Как жили долго друг без друга
Так жить и вовсе то нельзя.

                IV
Когда-то возле тихой речки
По льду я бегал на коньках,
От калача до тёплой печки,
Где пережил и боль и страх.
И здесь склоняясь понемногу
Своё смиренье отдал богу.
Простил себе, простил тебе
И удалился ненадолго,
Как лист кровавый в октябре
Прощается с землёй убогой.

                V
Моё рождение пришло,
Когда почил отец народа.
На нас сомненье снизошло,
Как и законы все природы.
Но Ленин, Маркс и все другие
Для нас ведь, вечно молодые.
Нам в мозг вбивали их до толку,
Как фокусники в шапито,
Но как в стогу сыскать иголку,
Не говорил, увы, никто.

                VI
Учёба нудная пучина,
Но мне понравилась она,
Без знаний, что же за мужчина,
А знаний дали нам сполна!
Но как-то криво, однобоко,
Но не поверхностно – глубоко,
И я тогда пришёл сознанью,
Что мне уже давно пора,
Начать самообразованье
И я подался со двора.

                VII
Читал философов античных,
И изучал импрессионизм
Знал жизнь Европы неприличной
И понимал сюрреализм.
Такие знания не сладость
Иным и вовсе, то не в радость.
Об этом говорил я мало,
Чем дёргать тигра за усы,
Мне самомнения хватало,
Пусть только не суют носы.

                VIII
Года бесстрастные летели
От них учили нас вдали.
Узнали то, что не хотели,
А что хотели – не смогли.
Тогда к истокам коммунизма
Привёл наш строй социализма,
Прошедши полные этапы,
До развитого мы дошли,
Мы, как медведь сосущий лапу
Другого лучше не нашли.

                IX
Потом мы долго лето ждали
При лысой оттепели, вслед,
Жары мы так не нагадали,
В застой отправился привет.
Мы ж всё бездельничали, крали
И, оборзев, плелись по краю.
Откуда для таких ребят
Явится манна из небес,
Да только из простых солдат,
Куда занёс с бровями бес.

                X
Афган! То глупые потёмки,
И наступили и прошли,
Пусть лучше умные потомки
Нас вспомнят и что мы нашли.
Пусть не журят и пусть не хвалят,
Но и по стойке не поставят.
Мы были созданы под богом
В словах рождающейся тьмы.
В отечестве своём убогом
Не виноваты больше мы.

                XI
Мы плавали в пруду все в тине
Лишь выплывая иногда,
Мы бы тонули и поныне,
Считая скучные года.
Но я горел вселенской мыслью
Внимая в мировые смыслы
Философов, мемуаристов
Я этим мыслям отдался,
И осознав, и всё отхристав
В себе самом и заперся.

                XII
Годы, годы золотые
Пролетели и остыли,
И мы, словно молодые,
Расплескались и уплыли,
Погрузились в небытьё
Наше это иль моё?
Размышление, коварство
Правда здесь, иль постоянство
Мы давно ушли от пьянства,
Словно нет чёрта.
Но в застое – христианство,
Пошлая черта.

                XIII
Я пытался, я ярился
Думал, что нас ждёт?
Я уже почти забылся
Плакал напролёт.
То, конечно не притворство,
Но поддался благородству,
Глуп, не путен, не у дел
Некому теперь киваться,
Кто захочет – будет смел,
Всё ему должно достаться.

                XIV
Труд, он конечно, благороден,
Но всякий труд – не воровство,
Конечно каждому угоден,
Как и простое естество.
И мы трудились, не гадали
Ну, а другие крали, крали…
Всё общее – моё, тащи
Вскрой закрома и не беда,
А ты, приятель, хоть свищи
И будешь нищим, как всегда.

                XV
Домой с работы, на работу,
Все дни такая круговерть,
Боясь к очередной субботе
И вовсе там не помереть.
По праздникам сплошная радость
Вот только водка – это гадость,
Других же не было утех
Болгарию увидеть удаётся,
И то, конечно не для всех,
А тем, кто к коммунизму рвётся.

                XVI
Все остальные рвались в Сочи,
Иль, в крайнем разе, на Азов,
И это тоже было очень
Не каждый был туда готов,
Вот так вот просто прошвырнуться
И в тёплом море окунуться.
Весь год копи свои копейки,
То, не составит ведь труда,
А уж купить себе «копейку»
Так впроголодь живёшь года.

                XVII
Мы пережили всё на свете:
Затишье, взлёт, паденье, крах
И в девяностые, заметьте
Остались мы не при делах.
Развал империй- это горько,
Но было бы здесь это, только!
Есть те кому нужна лишь власть,
Другим богатство славы громкой,
Иным вся, хочется украсть,
Трём дуракам – восторг потомков!

                XVIII
И разодрав вселенную на части
(Россию, так звала Екатерина!)
Теперь мы пожинаем эти страсти,
Хоть и приходим более в унынье.
Опять раздоры, склоки, войны
Тут видно, кто чего достоин.
И снова брат пошёл на брата,
Как в восемнадцатом году,
От всей политики разврата
На нашу общую беду.

                XIX
Что будет дальше неизвестно
Дефолты, ураганы смерть…
Об этом думать неуместно,
Уместнее всего успеть,
Преодолеть все эти дрязги,
Но сможем это ли мы разве?
Наш путь конечно же не торен,
Мы лишь несёмся по волнам,
Как только ветер непокорен,
То в грудь, то в спину дует нам.

                XX
Но есть и в этом мире счастье
Любовь и нежность, доброта.
От них исчезнут все напасти
Пустых сомнений суета.
И ускользнув из лап презренья
Ты подави свои сомненья.
Живи, заботься и грусти
Итак, не потакая всем,
Кому не нужен – отпусти,
Но помни, кто ты и зачем!

                Эпилог

Как солнце клонится к закату
Так катится и наша жизнь,
Что родилась в тиши когда-то,
Но с нею ты не торопись.
Всему положен срок и время
И на земле я всё приемлю
Рожденье, детство, юность, старость,
И всё, что в жизни удалось,
И всё, что в жизни нам досталось,
И всё, что испытать пришлось.