Серебристая минута

Песенка Офелии
Рос цветок и на ветру,
И на солнце жгучем.
Рос да рос, пока его
Не накрыли тучи.

Ветерок ласкал цветок,
Лелея каждый лепесток.
А теперь он лепестки
Разрывает на куски.

Впечатление
Солнце заколачивает желтые гвозди в землю.
И вырастает подсолнух, машущий шляпками этих гвоздей.
Рябина зарделась, развесив гроздья,
Как будто она разделась,
Купаясь в волнах прозрачного воздуха.
И стыдно ей стало людей.
А запахи, запахи… не воздух, не мята.
Покой и тепло в природе.
Листочек летает по воздуху мятый.
И летом бредит, и осенью бродит.

Осень
Ходит осень и носит устало свой торс
По лесам, деревням и полянам.
И звенит в честь ее поднимаемый тост.
И звенит тишина над полями.
Ходит осень и корочкой снега хрустит
Под босыми ногами, и голосом
Что-то тянет над голой землей, и грустит,
Растрепав свои рыжие волосы.
Ходи осень и водит смычком по струне,
И летят одиночные звуки.
Ходят звуки, волнуя, волнами во мне,
Одинокие, как в разлуке.
Струны – ветки на скрипках – деревьях дрожат.
Нет, они еще не запели!
Ходит осень, как ходит по кругу радар,
Как прелюдия к фуге метелей.
Ходит осень и ловит ладонями рук
В тишину уходящие краски.
Ловит каждый случайно сорвавшийся звук.
И молчит – в ожидании сказки.

Реквием срубленному лесу
Издалека лес кажется стеною.
Была стена…
Соснем, сосна.
Давай зароемся в снега.
Давай уткнемся носом в снег.
Тебя срубили. Ты тесна.
Тебя на тёс. А мне до слез
Жалеть тебя, мой милый лес!

Твой стон, как сон.
Но сон ли – стон?
На сруб?, на стол? –
Твой скрип сосновый.
На изгородь?, на книжный том? –
Дрожишь
И рушишься в основе.

И что потом?
И что потом?..

***
Чувства – они ведь нематериальны.
Они не бьют больно ни по кому,
А только по тому, у кого они есть.
Каждый с ними борется в одиночку.
Их нельзя купить в рассрочку.
Их вообще нельзя купить ни за какие деньги.
А они почему-то не ценятся.

***
Человек мельчает,
Если он мельчайшие
Движения души своей
Не дает себе труд рассмотреть.
Ведь микромиры наших душ
Есть макромиры.
И если мы,
Как броуновские частицы,
Мечемся,
Не увлеченные,
Скорее увлекаемые,
И не даем себе труда осмыслить
Движения своей души,
То очень скоро уже не можем осмыслить
Во имя чего мы мечемся.

***
Был погребен в веках Татанхамон.
И женщины его не пожалеют.
Да и зачем им мертвый нужен он.
Ведь даже и живых не разумеют!

А он красив был, юный фараон.
Туда ушел легко и без боязни.
Тщетой и суетой не развращен,
Которые похуже смертной казни.

А я, его насмешливый потомок,
Я невесомым наделён пером!
И постигаю заново с пеленок –
Тропа в траве, береза, отчий дом.

Люблю в ночи зажечь настольный факел,
И со стола смахнув словесный сор,
Присесть на край и трепетно оплакать
По осени захолодалый бор.

В ночи за нами наблюдает кто-то,
Когда мы свой восторг несем к столу.
С таким же грациознейшим полетом
Звезда, смеясь, прочерчивает мглу.