Мара - Никогда и ниоткуда

Мара — Никогда и ниоткуда
по чёрной земле — по грешной земле
свищет самая тёмная вьюга
по исчезнувшим солнцу и луне.

—

Эти люди когда-то любили
частицу трепетной Бездны в себе,
но так нелепо, глупо сгубили
забвенье, утрату — чистое в тьме.

—

О, нежная тень, ты ли рожденье?
В кромешной безысходной пустоте
и даже в хладной мира нищете,
мгла, кто ты, незримое мученье?

—

Ты — Смерть, Тюхе, Фортуна и Судьба,
яко Лимб — неведомое место,
и вечная, и вечная борьба,
пасмурный исход её известен.

—

Вдоль пыльной адской рощи светятся
гули — безмерные покойники,
и не пойми что рьяно вертится
сквозь золотистый ветхий колокол.

—

Смерть — это вовсе не свет на пути,
иже не конец любого выше,
это не крик младенца у груди,
не фрагмент философии Ницше.

—

Но Смерть изящна: не приходит вдруг,
позже, не уходит только ветром,
ибо мреть, она — извечный недуг,
и всяк неразгаданное время.

—

Смерть приидет психогенной болью
и раздастся неким громким эхом,
как будто вмиг насадили колья
на тело полусверхчеловека.

—

И когда ты восстанешь, на ощупь
будет лёд, лютая метель и снег,
затем ночная Красная площадь
и демон — чёрный, чёрный человек.

—

Он прав. Не прекословь. За все грехи,
чу, расплата следует большая,
безликие жнецы порой лихи,
днесь летит в траву глава седая.

—

Холуй, ты посмотри на всех людей:
столь бедны, несчастны и бессильны,
живут до холода своих костей,
ну а скар души сокрыть не в силах.

—

И Смерть белёсая стоит в цветах,
персть, витают в воздухе Сивиллы,
но мертвецы пока лежат в кустах,
пестреют вне отсветов могилы.

—

А из обезглавленного тела,
как алый водопад, полилась кровь,
в диве Смерть, наверное, сумела
заставить наш народ заплакать вновь.

—

Знай, на свете том не лучше плакать,
не лучше и не хуже: всё одно, —
мор, безмерная чужая слякоть,
и многим — просто боль, а мне темно.

—

Древляя Смерть не морок беззвёздный,
не тот кошмарный первозданный страх,
то великолепный ужас грозный,
здесь чудной бабочкой порхает прах.

—

Да, паренёк. Смерть — это ты и я,
то есть дальше нету едких лезвий,
нежели вся роковая Земля
на сих границах чумных известий.

—

Лишь миг. И я взглянул в свои глаза:
как много в них печали и тоски,
велик Эреб — бессмертная лоза
меня всего уже взяла в тиски.

—

Ну так встречай меня, Богиня Смерть,
в пыли родных полветреных рубах,
оплакивай меня, немая Твердь,
укутай лунным снегом на гробах.

—

Мара — Навсегда и отовсюду,
как гордый рок и гладкий тлен во снах,
акрида, во славу Абсолюту,
Смерть в наших обречённых именах...

Гончаров А.С.
17-19 декабря 2016