В дупле, что в трухлявой берёзе

В дупле, что в трухлявой берёзе,
Среди паутины и веток,
Размазывал радости слёзы
Чумазый седой человечек.

Не новая шапка из твида,
С помпоном из шёлковой пряжи,
Кофтёнка видавшая виды
Вся с пятнами угольной сажи.

На нём старомодные брюки,
В карманах табак и орешки.
Он щурится чуть близоруко
И бровью поводит потешно.

Мне возраст его не известен,
Но каждый ответит кто он.
Он служит нам верно и честно -
Уставший старик Купидон.

Картинные кудри и букли
Оставим для песенных фраз.
Его обветшалые туфли
Прошли эту землю не раз

И столько стоптал он подмёток,
Стучась в затворённые двери,
Что глаз его стал чуть не чёток
И с крыльев осыпались перья.

Шагая по склонам и весям,
Колчан на ходу поправляя,
Поёт свою вечную песню,
В груди у людей отзываясь.

И в каждое-каждое сердце
Той песни стучатся слова,
Стучатся в ту самую дверцу,
Где только владелец бывал.

Старик не спешит, не торопит,
Он много на свете прожил,
Он знает, что если б не опыт,
То каждый бы в сердце пустил.

На то он на свете и создан,
Чтоб ждать и ко времени, в срок,
Когда он нужнее чем воздух,
Нажать на тот самый звонок.

И дверь наконец отворится,
Войдёт Купидон на порог,
Заставив любовью забиться,
То сердце, что опыт стерёг.

Затем на дорожку присядет
И снова отправится в путь,
Чтоб людям средь их неурядиц
Надежду на счастье вернуть.

Потом сидя в старой берёзе,
Что на ночь его приютила,
Пускать будет сладкие слёзы,
Черпая в них новые силы.