Два палача

"Ты хочешь что-нибудь сказать?" -
Спросил палач, взнеся топор.
"Пожалуй, да, хочу. Постой." -
Промолвил узник. Пустой взор
Окинул площадь: ни души.

"Загадку жизни мне реши,
Вершитель смерти. Где народ?
Любил же всякий местный сброд
Смотреть на казнь, ведь каждый день
Выходишь ты на эшафот.

И рубишь с плеч. И хлещет кровь!
И отмывать секиру вновь,
И в щепки сколотой взамен
Уж плаху новую готовь.

И каждый взмах твой посвящен
Отделу тела от души.
Вверх-вниз, и всё. Ты отрешён.
Вершить суд правый не спеши...

Для смертников, таких, как мы,
С судьбой что спорить не вольны,
Вдруг стал валютой каждый миг,
Но в этом нет твоей вины!

Надеюсь, спишь спокойно ты
Без крови, смерти, суеты
В беспечных снах, где еще есть
Чувство морали, правоты.

Давно слежу я за тобой:
Напомнил ты меня собой
В те дни, когда моя душа
Была способна на покой.

Я знаю, что твоя семья
Уйти решила от тебя
В тот миг, как для людей в цепях
Ты стал последним бликом дня.

Тебе работать суждено,
Ведь нужно мясо, хлеб, вино.
Тем паче, року вопреки,
Семью ты кормишь все равно:

Ворот плаща подняв к лицу,
Подходишь вечером к крыльцу,
Положишь деньги на ступени
И бросишь кусок мяса псу.

Смотришь в окно, как тайный враг,
А позже следуешь в кабак,
Садишься в самый дальний угол,
Пьёшь вино, куришь табак.

Недавно в маске палача
Я сам главу рубил с плеча
Тех, на кого мне указал
На троне палец куклача.
 
Я много лет казнил людей,
Потворник злых его затей.
Был дланью моего суда
Из ума выживший злодей!

Таков закон в его дворце:
Внутрь зашедшего в конце
Ждет путь голову - в корзине,
А тело - в липовом ларце.

И вот теперь на плахе - я!
Забвенья грань и бытия
Предстала предо мной сейчас
Блеском секиры острия.

Твоя ж душа - цветок во мгле.
Пред богом быть тебе в петле...
Как объяснишь грехи свои
Ты высшей власти на Земле?"

Палач отставил свой топор:
"Ты прав... Кровавый приговор
Я исполняю много лет,
Хоть обвиненья - просто вздор.

Такая жизнь - давно не жизнь:
Сила не в правде, а во лжи...
Коль руки и душа в крови,
Зачем же дальше жить, скажи?"

Тут маску снял он с головы,
Колени преклонил свои,
Дал в руки смертника секиру
И тихо произнес: "Руби".

2016