Меня к себе он не подпустит ближе...

Меня к себе он не подпустит ближе. Не из-за принципов и разности мышлений,
И пусть я платья выбираю в гардероб, а он деним потёртый любит, скорость в шлеме.
Он скуп на чувства и не дарит мне возможности с ним просыпаться чаще вместе,
Пока я вижу сны о нас, он видит сны о том, как выжимает на стальном коне все двести!
И каждый раз, когда к нему я подхожу и искренне хочу заштопать его раны сердца,
Он мне в лицо смеется! Портит все нарочно, добавляя в мою нежность перца.
Кидается сарказмом, но до конца не хочет быть со мной жестоким или издеваться.
Пытается проверить, а смогла бы я не только в радость, но и в горе с ним справляться?
И между этими уроками он пишет сообщенья раз в неделю мне, а может, реже…
Терплю! Потом я злюсь, потом и вовсе думаю: «Обижусь и ему за это врежу!»
Бутылка виски - его лучший друг начать со мной раскованно беседу,
Обычно он цитирует мне песни "Чайф", заканчивая лирику коротким "я приеду".
Ему плевать на эротические игры, ведь чулки, пожалуй, самое любимое бельё…
Он из той серии людей, которые берут тебя без спроса, обнаженную, сказав "моё!".
Не помнит, правда, где и почему записывал к себе в мобильный ту и эту тёлку.
Конечно! Нет нужды ему сажать себя на привязь, когда он живёт подобно волку.
Часы раздумий под планетным потолком, кальян и ванная ждут вечерами дома.
Закрыв глаза, я представляю лай собак и дальше тишину, с которой я была знакома.
И мне б хотелось верить, что хотя бы в стенах своих собственных владений,
Он с плеч, пусть даже изредка, снимает груз предательства, упреков, обвинений,
Или когда он разрешает целовать его и прижимает крепко, словно не отпустит,
Надеюсь каждый раз, что я теплом своим растапливаю его сугробы подступившей грусти.
И знаете... мне жаль, что я не стала ему ближе, ведь общаясь с человеком больше года,
Дурачась вместе и обедая в столовой, его я не держала за шута или урода.
Смотрел на фотографии мои, улыбку, будучи уверен, что красивых милует сам бог.
О том, что я прошла не меньше боли, унижений и обмана и представить он не мог!
Но он, увы, таков – не доверяет никому и ни одну из женщин больше не подпустит ближе,
И я опять одна в своей квартире жду напрасно, и лишь пушистый кот мурлыча руку лижет…
«Поплачь о нём» колонка тянет, намекая, что никогда не стать мне для него родной...
А по утрам работа, и если я его там вижу, то просто тихо радуюсь, что он еще живой…