Он мог бы так думать...

Там убивают,здесь танцуют.
Там платья шьют, а тут хоронят.
Зароют, тут же забывают.
Танцуют, песни распевают..
Своих хоронят чуть печальней.
И поминают все в слезах.
Чужих зароют, лишь бы в яме,
И не валялись на глазах.
Бывает, что одни садисты.
Других способны удивить
Своей жестокостью звериной,
Своим умением убить.
Бывает, что приходят в шоу,
И говорят, да убиваем!
Но мы за неньку батькивщину
Соби свободу добываем.
И снова пляски и веселье,
Играют свадьбы, новоселья.
Куда-то едут отдохнуть,
Частенько, и в последний путь.
Встревают в землю самолеты.
Автобусы горят и бьются,
Бомбардировки и налеты,
Из-под земли вулканы рвутся,
Землетрясения, цунами,
Идут чредой за веком в век,
А в самом центре беззащитный,
И в то же время очень сильный
Венец природы - человек...
И только там не разберутся,
С обратной стороны луны,
Понять, наверное, не в силах.
За что наказан Хиросимой,
И кем на смерть обречены...
И в чем виновен он, двуногий,
Стихийно сотворенный Мной,
Незавершенный и убогий,
Непостоянный и шальной,
В котором много недоделок,
То нет ума, то нет души,
А у кого-то слишком много,
И тем опять не хороши...
А нужен экземпляр достойный,
Чтобы прообраз не краснел,
И чтобы разум беспокойный
Не оставался не у дел...
Работать надобно, работать,
Перекроить, перелепить,
Одних душой облагородить,
Других сознаньем наделить.
Ума добавить, зла убавить,
В сердцах порядок навести,
А Я один, и что лукавить,
Устал на творческом пути...
Всё ж начиналось на подъеме.
С охотой, с творческим угаром,
И много сделано, обидно,
Коль снова пропадёт все даром...
Потом ведь начинать сначала,
Опять Потоп, Ковчег, распятие,
За что Творцу такие муки,
Чьё на него легло проклятие?!
Всё он, двуногий недотёпа,
Ведь был хорошей обезьяной,
От Сотворенья до Потопа.
Как исправлять его изъяны?
Вернёмся на круги своя,
Придётся скинуть с пьедестала
Иначе не дождусь конца...
Не оправдал двуногий малый
Доверье своего Творца...