65. Круглый Зодиак... Ваза и... пирожки...

65. Круглый Зодиак... Ваза и... пирожки...



Хроники Кити... (Московская сага...)

"Дом наш был самым красивым на тихой, утопающей в
зелени улице...
Красивый дом... красивый забор... красивые ворота со
звонком...
Высокие потолки комнат... надежные стены и странная,
но такая привычная мебель...
Странная, потому что не видела я ничего подобного в
скромных домах сверстниц...
Терраса-библиотека с огромными книжными шкафами и
неплохой картиной.
Копия шедевра, выполненная известным мастером.
Старинное немецкое фортепиано марки Frutz Kuhla с
табуретом, который любили мы катать повалив на бок.
Платяные шкафы красного дерева с невероятными
украшениями... волнообразными...
Украшения эти вставлялись в кромку шкафа при
помощи шпеньков.
Снимались время от времени... при генеральной
уборке... перед Большими праздниками...
Гардины на дверях... темнозеленые... бархатные с
золотой бахромой...
Посуда...
Старинная... кузнецовская... тоже привычная...
Тяжелое серебро...
И... даже если приходилось гоняться за редкими
горошинами, подаваемыми к крохотным котлеткам...
всё-таки, трапеза была... священнодействием...
Кстати... "гонять" горошины было запрещено, если не
под страхом смерти, то под страхом отлучения от
десерта...
Мне нравилось лежать на диване тихими солнечными
утрами и смотреть на картины Саши...
Все называли его Сашей, несмотря на то, что было бы
ему сейчас... ммм...
Неважно... он остался в памяти нашей молодым и 
прекрасным... Фердинандом...
На фото, что висит над маленьким ломберным столиком
бабули, столиком со вставкой зеленого сукна, красивыми
ножками и крошечными ящичками-карманами, он - наш
Саша...
В роли Фердинанда...
Коварство и любовь...
Штюрмерский период творчества Шиллера...
Снимок старый... довоенный...
С надписью - Папе и маме...
Датировано фото 1935-м годом...
А послевоенных снимков и быть не может... наш Саша
погиб...
Еще до войны...
А на картинах его... моря... парусники... снег... волки...
Моя же... самая любимая - мельница... колесо, увитый
плющем маленький домик...
Романтично... загадочно... и очень тепло...
На диване так уютно... ковер, которым он обит совсем
вытерт, и я отгибаю складки у валиков, чтобы
рассмотреть остатки яркого ворса...
Седой... неимоверно худой старик подходит к дивану...
В руках его маленькая соломенная тарелка с грецкими
орехами и бутылка сухого вина...
Орехи раздавливаются в специальных тисках...
старинных... массивных...
Бутылка открывается штопором, который охватывает
горлышко надежным кольцом и вынимает пробку не
оставив ей возможности застрять в узком горле.
Меня волнует сие действо...
Половинки орехов предназначены мне...
Немного... мне вредно жирное...
А вино...
Наполненный бокал будет стоять на фортепьяно всё
время пребывания старика в комнате...
Он будет играть что-то из Вертинского... тихо напевать
про "лилового" негра, или "маленького креольчика"...
Он называет своим маленьким креольчиком... меня...
Мой папа... старенький... старенький папа...
Старик, которого видела я в тревожном сне... там... на
берегах Нила...
Хапи...
Я смотрю на свои руки...
На тонком пальце кольцо... странной формы...
Я никогда не видела ничего подобного... ни у кого...
Полоса желтого металла, концы которой увенчаны
золотыми цветами с той самой "фирюзой"... бирюзой...
Закручена полоса так, что цветы чуть находят друг на
друга и...
Сколь изысканное зрелище являет собой украшение
это...
Кажется, что попало оно ко мне с берегов таинственного
Хапи...
Хотя... прекрасно помню - где и когда оно куплено...
В месте экзотическом... на берегу Тихого океана... но не
на берегу той загадочной реки... "Главной" воды...
Вещи "экзотические" покупались мною... или для меня...
всегда и везде... "
 
Так рассказывает Кити, сидя в крошечной гостиной
своей парижской квартирки...
Я - вся слух... вся внимание...
Кити снимает с пальца кольцо и...
- Нет... ни в коем случае!
Но... как и многое другое... кольцо оказывается в моей
сумочке и обнаруживается лишь дома... в Москве...
Дома... в Москве...
День только начался, но забот сулит множество...
Проводы Саманты... приезд Этель и... водворение в моем
доме красавца-Феликса...
Феликс умеет и может всё... или почти всё...
Но...
Не устает поражаться моим выдумкам...
А я... я с утра пораньше успеваю замесить тесто...
БРИЗЕ...
Готовлю сливочное масло нужной консистенции, не
слишком плотное, но и не растекающееся по рукам...
Просеиваю муку и в углубление, сделанное в мучной
горке вливаю воду...
Добавляю приготовленное масло и соль...
Вымешиваю и оставляю...
Часа вполне хватит, чтобы оно отлежалось, и я
приготовлю что-то вкусное... если получится...
Тесто любит НАСТРОЕНИЕ...
А оно у меня отменное... как всегда!
Я сфантазирую соленые пирожки... да-да-да...
И салат... в огромной старинной вазе...
Вазе нашей пра-пра-пра...
Изумительной вещи лет эдак сто пятьдесят... но она
хороша... хороша...
Кити, которой она досталась по наследству не решилась
увезти ее... боялась разбить и ваза оказалась в моих...
надежных руках...
Феликс врывается с шумом...
Так мог бы вламываться в квартиру... скажем... лось...
Откуда... ну откуда в мужчинах эта шумность?
Его что-то беспокоит кажется...
Кажется... или?
Я готовлю пирожки...
Начинка...
Начинку нужно оберегать от "шаловливых" пальчиков
брата...
Грибы...
Белые... ммм...
Я приготовлю... положу в миску и накрою полотенцем...
для Этель...
Несколько упакую в красивую емкость и отвезу
Саманте...
Знаю... она расплачется...
Она... она так трогательна... так странно
сентиментальна... в такие моменты...
И именно они спасают меня... от "нападения высокой
женщины"...
Они обезоруживают агрессивную Саманту... делают ее
восковой и она улетает, оставляя меня в очередной раз...
ммм... не победительницей... но и не проигравшей...
Феликс задает странные вопросы...
Я знаю... знаю... или догадываюсь...
Он не спрашивает прямо... но я видела... видела фото
дамы, которая ему... кажется... нравится...
Я не обнаруживаю своего знания, но... завожу разговор о
том... как я... как я представляю себе предмет его
внимания...
Он слушает внимательно...
И я понимаю... услышанное приходится по нраву моему
строптивому герою.
А Этель, спроите вы...
А что Этель?
В голове моей вновь проносится вереница цифр: двести
семьдесят восемь: шестьсот пятьдесят шесть -
ответственный за силу духа логарифм имени Этель...
который... поспособствует громким овациям...
Оваций в жизни Этель достаточно!
Этель с огромным успехом поет старинные
скандинавские саги...
Как восхитительно будет смотреться она в костюме
Валуа...
Чернокудрая... ослепительная... но...
Феликса очень интересует некая маска, описанная мною
в еще незавершенном романе...
Немая служанка...
Кому предназначается... шпенек, которым крепится
масочка эта...
Лишь он... шпенек, зажатый зубами дамы, удерживает
чёрную маску у лица...
Делая женщину... немой...
А стало быть... по мнению многих мужчин... более
желанной, чем та, что... ммм... носит маску... без
шпенька и... говорит...
Или поет старинные... скандинавские саги...



РИНА ФЕЛИКС