Грусть Дориана

Всё скоротечно и - увы - забвенно.
Нас вечность неустанно в сети манит;
Цветет бутон тоски, сухой и тленный,
И юности цветок умильный вянет.

Всё так забвенно, грустный идол мой:
Все розы паутиною укрыты,
Меха на одеяньях съела моль
И в скорби мимолетно позабыты

И чувственность опущеных ресниц,
И нежных уст обманчивый нектар;
И утренние оды певчих птиц
Звучат не в честь твоих забытых чар,

Не о тебе вздыхают упоённо,
Не по твоей вине не помнят сна
Все девы, чьи сердца стучат влюбленно,
Не для тебя в саду цветет весна;

И живописец  с жаждою к искусству
Не для тебя готовит полотно;
И не к тебе взывают златоусты,
Не в честь тебя в бокалы льют вино.

Всё так забвенно и непостоянно,
Ничтожно зыбко блещет красота:
Увяла живость в юношеском стане
И побледнели алые уста.

Уже поблекли золотые кудри
И озорство покинуло твой взор;
Не для тебя раздолье в свежем утре,
Твоя тоска плетет на нем узор.

Всё скоротечно. Тягостно мгновенье,
Ты временем на это обречен -
Ах, юный старец, ангел вдохновенья
Во власти лет угрюмо
заточен.

И утренние оды певчих птиц
Звучат тому, о ком сердца страдали,
Влюбленные пред ним склонились ниц
И для него с вином звенят бокалы.

И вдохновленно златоусты внемлят
Безмолвию цветущей красоты,
В его очах тоска смирённо  дремлет,
В его саду всегда растут цветы.

Ах, все забвенно, тленный идол мой,
Поблекла живость в юношеском стане;
Твоя печаль в одном плену с тобой
И твой цветок так неизбежно вянет.