Пальто для Башмачкина

Он мог бы стать альфой, крутым самцом,
трубить на валторне и выть шансон,
быть VIP-ом, дурить в Госдуре,
чтоб слава промчалась, как буйный сель,
когда бы новеллу о нём – «Шинель» 
Яновский эН Вэ придумал.

Но Гоголь, писатель-универсал,
омегу Башмачкину прописал,
а как будет жить Акакий,
чихать беллетристу в залив Чхонджи.
Пусть бедным чиновником тянет жизнь
и трудится, яко як он.

Башмачкин старался без лишних слов,
но он был не в силах рубить бабло
ни шашкой, ни ледорубом.
Был зелен от зелья – бухал зело,
морщины покрыли его чело,
а кариес отнял зубы.

Хоть граф эЛ Толстой был бы очень рад
забацать  творение «Баш-Мурат»,
а, может быть, «Дон Акакий»,
но имидж чиновника втоптан в грязь.
О нём говорят и теперь, смеясь,
и вздор сочиняют всякий.

Огни мегаполиса ярче звёзд.
Взойду я на Старо-Калинкин мост,
фантом подойдёт неслышно.
По слухам, Башмачкин не грабит дам,
но я добровольно пальто отдам,
ведь мы из шинели вышли.