Изысканное меню для горластого гурмана

          Тёплым солнечным днём забежала ко мне в гости подруга и протянула старую меховую шапку, в которой сидел крохотный птенец – желторотый воробьишка.  На его худеньком тельце ещё оставалось несколько жёлтых пушинок, затерявшихся среди уже подросших серо-коричневых жёстких пёрышек.
          - Он выпал из гнезда, ты же умеешь обращаться с животными и птицами - сказала она. - Помоги бедняжке, а то он ничего не ест, да и как накормить такого крошку я не знаю.
          Птенчик, прикрыв глазки, молча сидел в шапке с широко раскрытым клювиком.
          - Конечно, не ест потому, что хочет пить.
          Я набрала воды в пипетку и напоила страдальца.  Потом, из хлебного мякиша, быстро накрутила кучку «червячков», и просунула одного «червячка» поглубже в горлышко малютки.  Птенец, проглотив корм, встряхнулся и открыл клюв для очередной порции.
          Хорошо, что следующие два дня были выходными, и я могла выбегать из дома на «охоту»: ловила на лужайке бабочек, жуков, гусениц - весомая добавка к хлебному рациону! Но в понедельник нужно было ехать на работу.  Я не могла оставить птенца дома одного, ведь его нужно было несколько раз в день кормить и поить.  Пришлось взять его с собой. Посадила я пернатого в сумку.  Села в автобус.  Птенец всё это время сидел тихо. Я была рада, что он молчит.
          Но на полпути мы попали в небольшую пробку, воробьишке такая непредвиденная задержка пришлась не по нраву. Он, проголодавшись, подал голос и не замолкал уже до конца поездки.  А как кричат голодные птенцы, думаю, знают все – объяснять не надо!
          Я ехала, то краснея, то бледнея, держа на коленях громко и требовательно чирикающую дамскую сумочку. Пассажиры на протяжении всего пути вертели головами – искали источник дотошного писка.  Хорошо, что в те времена автобусы ходили переполненными, так что для многих так и осталось загадкой, кто же вёз этого настырного, горластого крикуна? 
          Приехав на работу, я уговорила начальника отдела
оставить птенца  до окончания рабочего дня. Она, укоризненно покачав головой (ох, уж эта молодёжь), всё же согласилась. Я быстро накормила желторотика и стала думать, конечно, без отрыва от текущей работы, как быть дальше?  Вокруг здания «охотиться» не на кого, да и негде, а в самом здании обитали только вездесущие рыжие тараканы, да и то, только в архиве.  Вся надежда была на «червячков», хотя и хлебных.
          Птенец, в очередной раз наевшись хлебных подделок, через некоторое время начинал решительно требовать разнообразия в скудном рационе. Я бежала в архив за живым рыжеусым кормом, который уже после второго моего появления, в страхе уносил ноги и, быстро разбегаясь по пыльным полкам в разные стороны, прятался за не нужными, но спасительными на данный момент папками. 
          Некоторое время меню пополнялось за счёт ничего не подозревающих мух, случайно залетавших в отдел, но вскоре и те, при виде меня, начинали осторожничать и старались держаться на безопасном расстоянии.  Не помогала даже мухобойка! 
          Кстати сказать, за эти три дня мой пернатый подопечный настолько окреп, что когда мы с ним вечером вернулись домой и я разрешила ему полетать по комнате, то, воробьишка вспорхнул и шустро взлетел в верхний угол комнаты, в котором был закреплён для красоты, колючий куст саксаула.  Горемыка, как видно и выпал-то из гнезда при неудавшемся полёте, не рассчитав силы.         
          Птенец забрался вглубь саксаула и уселся на одну из веточек - природа брала своё!  И всё бы ничего, но он, опять проголодавшись, стал  громко и настойчиво требовать еду.  Еда была уже заготовлена.  Но как достать крикуна?  Исцарапав, руки до крови я сумела всё же извлечь воробышка из колючего убежища и накормить его всё теми же, порядком поднадоевшими ему хлебными «червячками» - тараканы и мухи у меня не водились.
          Поев, воробейчик опять шустро вспорхнул под потолок и занял свой наблюдательный пункт.  Ещё, несколько раз за вечер, пришлось помучиться, извлекая упрямца из колючки для того чтобы накормить. В результате я стала больше понимать и ценить нелёгкий труд воробьиных родителей.  Ночь прошла, как обычно – спокойно. 
          Утром я открыла балконную дверь и воробьишка,  тут же, почувствовав поток свежего воздуха, весело зачирикал, выпорхнул на балкон и был таков!  Но я была спокойна – теперь-то он не пропадёт!