На две части...

Они жили, каждый отдельно,
И каждый совместно с семьёй,
Вроде бы параллельно,
Почти с беспредельной тоской.
Мечтали коснуться взглядом
Друг-друга, почти как дети.
Жили-то, в общем, рядом –
На небольшой планете.
И с курсов привычных сбились
Друзьям и врагам на зависть.
Однажды они решились,
Однажды они списались.
По бОрту стелилась осень.
Казалось – весны пришествие.
Заметить могли не очень
Взаимное сумасшествие.
Он записи слал ей Круга,
Она ему вальс Папетти.
И не было слаще недуга,
И звуков иных на свете.
Посмотришь – опять кружатся.
Счастливые? Было всякое…
Они не могли оторваться
В портах, где стояли на якоре.
Роптали, роптали всё же.
Чаще попеременно:
«Зачем ты создал нас, Боже?!
… На разных концах вселенной».
А ветер мёл листьев ворох,
Как прожитых лет усталость.
Им было уже за сорок.
По восемнадцать, казалось.
Крутилась волшебная мельница,
Стихов и признаний святца.
Они не смогли бы встретиться.
И не могли расстаться.
Он видел – Она блестела
Звездою на небосклоне.
Она так упасть хотела
Ему навсегда в ладони.
Тянулся  он к ней – до неба!
До порванных мышц, до стона…
И не было силы, не было,
Чтоб отменить законы:
Всемирного тяготения,
Вселенского расстояния.
Они выбирали терния
Взаимного осязания.
За пОлночь, когда ложились,
Когда снов и слов смешение,
Им звёзды с небес  слезились,
Прося за любовь прощение.
И кутали их участливо,
Разорванных на две части.
Они были всё же счастливы
В безумном своём несчастье.
Любовь не бывает доброй –
Лишь сладкое наказание.
Стояли суда у пОртов,
В удачное веря плавание.
В пакгаузах зашёлся порох...
Какая уж тут  удача?
Им было уже за сорок.
Они не могли иначе.
                2016