Головная быль 2

(полная версия)
Давно искал ответы
На шпильки в адрес свой. 
Что, дескать, все поэты
Не дружат с головой.
Живут себе – не тужат,
Не празднуют скопца.
А с головой  не дружат
Для красного словца.
 
Ну что сказать про это –
Увы, молва права:
Отдельно от поэта
Витает голова.
Наверное, считает:
Таков ее удел.
А где она витает –
Я сам бы знать хотел.

Вестей о ней не слыша,
Я чванился, чудак:
- Зато не едет крыша
И не чумной чердак.
И стало меньше груза.
И шляпа не слетит.
А там, глядишь, и муза
По-свойски посетит.

Взамен пришла блондинка,
Ну чисто без мазков.
Кошмарная картинка -
Кретинка без мозгов.
Но планы этой шмары
Так были деловы,
Что, наконец, кошмары
Дошли до головы.

Она встревала редко,
В подобные дела.
Но вот, смотрю, брюнетка
Блондинку прогнала.
Уселась мне на шею,
Надела  мой берет.
И стал для всех мишенью
Итоговый портрет.

Я, несомненно, вырос.
Стал ловок и рукаст.
Все, что писал на выброс,
Пристроил как заказ.
Смотрел на прочих строго.
Творил на злобу дня.
Лишь бюст ее немного
Нервировал меня.

И стих, как мышь в комоде,
Пустой восторг литавр.
Хихикали в бомонде:
- Какой же он кентавр?
Хотя и пьет неслабо
Текилу и саке,
А смотрится, как баба.
Верхом на ишаке.

Я никакой не нытик
И точно - не дебил.
Но популярный критик
Вконец меня добил.
Он, подобрев от мусса
И заказав кальян,
Сказал: - Она не муза.
А так, козе – баян.

Хотя совсем не дура,
Но порченых кровей.
Зовут ее – Халтура!
Уж ты мне, брат, поверь.
Финти от этой «феи».
И, если пофартит,
Признают корифеи
Что ты – не троглодит.

Я был в досаде редкой,
Однако не дерзил,
Прозрев, какой с брюнеткой
Мог быть «навек плезир».
Всю прелесть потерял он.
Да ладно, не впервой…
Сказал и одеялом
Укрылся с головой.

Теперь мы дружим нежно.
Как ножны и кинжал.
И я ее, конечно,
Всерьез  зауважал:
Она  щедра, пролаза,
На мысли и слова!
Да и приятна фраза:
«А ты, брат, - голова!».
                10.12. 2016 г.