СКАЗ о богатырях Руси Великой

СКАЗ               
О богатырях Руси Великой


Или мой скромный взгляд на русскую старину во всём её
многообразии,  прелести и чистоте


Часть I

Невероятный случай
или
високосный год

                Привычка есть – пенять на  високосный год,
                В народе говорят, что он плохой, не тот:
                Случится неудача, фатальный бед итог,
                Во всём винить февраль всегда готов предлог.

                Был сильный гололёд как раз на этот день,
                Усталым шёл домой, ругал себя за лень,
                Чуть дальше, впереди, какой-то шёл дедок,
                Папаха – пирожок, и бадик, друг-шажок.

                Вдруг бадик уронил, рукой за сердце взял,
                Не окажись я рядом, наверно, он б упал.
                «Что с Вами, Вам помочь?», спросил его, смотрю,
                Он тяжело вздохнул: «Я рядом тут живу».

                Мы медленно пошли, потом: ступеньки, лифт,
                Ключи, дверной замок, свет коридора, скрип,
                Паркетные полы, диван и валидол,
                Смешной персидский кот  и тихий разговор.

                Картина на стене, былинный богатырь,
                Я взгляд его поймал, казалось, он ожил,
                Мгновение, момент, и - он с неё сойдёт!
                Старик, как чувствовал мой взгляд,
                сказал: «Тебя он ждёт!»,

                И попросил открыть ореховый комод,
                На ящик указав: «Ну да, конечно, тот»,
                И в руки взять  большой, старинный толстый том,
                Тяжёлый, вес - полпуда, наверно, точно, в нём.

                «Прошу, прошу, возьми  - подарок для тебя»,
                Неяркий мягкий  свет уютно лился с бра,
                Стесняясь,  не желая больного огорчать,
                Пообещал, что дома,  тотчас начну  читать.

                2



                Цейлонский чай с  вареньем,  мы пили не спеша,
                Казалось, отдыхает здесь тело и душа,
                Летело время быстро, пора идти домой,
                И, пожелав здоровья, летел, летел стрелой.

                Полпуда фолианта не ощущал в руке,
                Как будто невесомость пришла на помощь мне,
                Придя домой, поделал все срочные дела,
                И бережно поставил его на стол, плашмя.

                Всё ветхо и старинно: истлевший переплёт,
                Коричневый, из кожи, он манит и зовёт,
                Вдохнув всей грудью воздух, о времени забыл,
                Тихонько, осторожно,  его тотчас открыл.

                Страницы истрепались,
                От времени углы
                Рассыпались, порвались,
                Часть строчек не видны.

                Здесь всё написано рукой
                Далёких лет писца,
                Вязь древнерусских букв и слов
                Шокирует слегка.

                С наскоку, быстро, с лёту, разом,
                Не удалось прочесть,
                У тайны много есть обличий -
                Неясного - не счесть!

                Слова отдельно непонятны,
                Их перевод пропал в веках,
                Ловлю малейший смысл, слагаю
                Повествование в стихах.

                Завёлся темой, интересно
                Попасть во время параллель,
                Неважно, сколько дней, ночей потрачу,
                Азарт! Здесь - озорная цель.




                3
                Так, шаг за шагом, помаленьку,
                Секрет раскрылся предо мной,
                Повествованья лет былинных
                Сразили дивной глубиной!


                Само собой, пришло прозренье:
                У летописи - песни стиль,
                Мне показалось на мгновенье:
                Гусляр мне в гости приходил!

                Сегодня перевёл три строчки,
                Назавтра – десять, двадцать пять,
                Домой спешил с большим желаньем,
                Ещё, ещё, ещё читать!

                Когда узнал, что имя было
                Богатыря – Илья, 
                Укол в груди иголкой:
                Он это,  или  я?

                Смешно! Довольный,  улыбнулся:
                Так было точно, встарь:
                В душе зажёгся яркий,
                Не гаснущий фонарь.

                Во сне ли, наяву ли, помню:
                Невидимым с ним рядом шёл.
                Произошёл непостижимый, 
                Во времени далёкий скол!

                И вспомнились слова, как эхо:
                «Тебя он ждёт!»,
                Пришло внезапно вдохновенье,
                Во глубь веков души полёт.



 





                4
                Часть II
                Путь домой

                Толи летом это было, толи ранней осенью,
                Только листьев жёлтых не было совсем,
                Лишь туман, попутчик утра раннего,
                Прятал солнышко и был печально нем.

                В край родимый богатырь вертался,
                Сотни вёрст одним дыханьем проскакал,
                Не жалел себя и было видно:
                Конь измучился, запарился, устал.

                Лишь осталось саму малость проскакать,
                За пригорком – дом, отец, родная мать,
                Вдруг споткнулся конь, и на колени встал.
                «Что с тобой, дружище?» - всадник вопрошал,

                «Иль не хочешь ли усталость утолить,
                Или чувствуешь  беду, и как мне быть?»
                Конь всхрапнул и гривой покачал,
                Где-то ворон каркнул, не смолчал.

                Наклонившись и обняв коня,
                Он стоял, предчувствия гоня:
                Слишком тускло солнце светит из-за туч,
                И не радует теплом его остывший луч.

                Медленно, и больше не спеша,
                Шаг за шагом,  траву шабуша,
                Уздечку сжав в могучем кулаке,
                Вёл друга богатырь к заветной слободе.

                Поднявшись на пригорок – всё узнал,
                Не тучи солнце скрыли – дым украл,
                Жуть пепелища обнимало горизонт,
                Молчала тишина, в душе рождая стон.

                Не знамо, сколько длилась эта тишина,
                Но видел,  как лилась из глаз слеза,
                Там, где была когда-то слобода,
                Воронья стая пищу обрела.
                5


                Растерзаны, разрублены тела,
                Здесь пировали силы злобы, зла,
                Берёзка, что к колодцу приросла,
                Ободранной, поломанной легла.

                В колодце трупов – невозможно счесть,
                Зловонье смерти – повсеместно здесь,
                И легче муки ада пережить,
                Чем всех родных, за раз, похоронить!

                Я рядом был,  невидим был,
                Когда Илья могилы рыл,
                Не мог ничем, ничем  помочь,
                Трудился он и день и ночь.

                С рассветом зорька снизошла,
                Медлительно, как в траур, шла,
                И аистов летящий клин
                Скорбел и в небе плыл один.

                То был не Муром, не Ковров,
                Где так глубок оврага ров,
                Не тот Илья, что на печи лежал,
                Погрел бока, и тридцать лет проспал.

                Река широкая и быстрая текла,
                Вода прозрачная, холодная была,
                Теченье уносило из-под ног
                Песок, ракушки, глинистый полог.

                Там и купались двое: конь, Илья,
                Смывали пот и боль от прожитого дня,
                Когда совсем короткой стала солнца тень,
                Усталость увлекла его в свои объятья, в сень.

                Сон, свежий ветерок, жужжание пчелы,
                Далёкий щебет птиц, творил свои плоды:
                Ещё не завершил свою пробежку день,
                Илья опять в пути, не зная  слово «лень».





                6
                Часть III

                Богатыри

                А дальше -  нет пяти страниц и  не хватает ряда строк,
                Себе назначу срок,
                Восстановить утрату, небольшой пробел,
                Мне это всё по силам, очень захотел!

                Я в мыслях снова рядом, вижу:
                Илья вертается назад
                К своим родным друзьям по рати,
                Лишь только им одним он рад.

                Не раз в кровавой сече,
                Плечом к плечу, в строю,
                Друг друга прикрывали,
                Не дав напасть врагу

                В пути погода издевалась,
                Всё повторяя  день за днём:
                Ночёвки под дождем и градом,
                Под ельника шатром,

                Холодный ветер дул порывами в его лицо,
                Глаза слезились,
                их хлестало ветками
                лесное зло,
                И конь под всадником гадал, когда привал,
                Всё чаще спотыкаясь, он устал.

                Дорога всё труднее: бурелом и чащи жуть,
                Деревья в два обхвата преграждают путь.
                Лишь сила богатырская, терпенье, труд,
                Все тяготы преодолеют, переживут.

                Так, день за днём, в молчании идём,
                По вечерам – костёр, огонь баюкал взор,
                С рассветом снова в путь, умыться не забудь:
                Прозрачная роса и ясные глаза.

               


                7
                И было всё: озёр зеркалье,
                Болота топь, поход в обход,
                Далёких звёзд в ночи мерцанье,
                И полнолуния восход.

                Так приключилось-получилось:
                Остановившись, конь заржал,
                Вот просека, пеньки сосёнок,
                Нас кто-то очень долго ждал.

                Предчувствие не обмануло:
                Крутой у берега обрыв,
                На нём сидит, поджавши ноги,
                Худющий, в рубище, старик.

                Рукой, дрожащей и костлявой,
                Ему куда-то показал,
                Встал на колени, поклонился,
                Затрясся, горько зарыдал.

                Куда ни глянь – следы пожарищ,
                Теней звереющий оскал,
                Последнюю еду, что было,
                Илья без слов ему отдал.

                Так повелось в Руси Великой:
                Кто ослабел – подставь плечо,
                Делись – и за добро воздастся,
                Не унижай лихим словцом.

                Ещё не раз в пути случалось
                Увидеть горя наготу,
                И день за днём росло желанье,
                Сразиться, испытать судьбу!

                Один – не лучший в поле воин,
                Один – во всём всегда один,
                Чу! Слышится далёкий цокот
                Копыт, суха земля дрожит!

                Летел как ветер всадник быстрый,
                Остановил его Илья:
                «Куда спешишь, и что случилось,
                Ответь, открыто, не тая!»
                8
                Печален был рассказ, намокли
                Ресницы, молодец смахнул
                Слезу, и сразу стало ясно,
                Он рвался в бой, не обманул.

                Алёша. Знаю это имя,
                Со школьной озорной скамьи,
                Запомню: здесь истоки  братства
                Богатырей большой семьи.

                Голубоглазый, ловкий, быстрый,
                Стрелу рукой легко ловил,
                Был осторожен, слышал даже,
                Как ёж с ежихой говорил!

                Вдвоём – спокойней, веселее,
                Сегодня – пир, большой привал,
                Охота удалась, хотелось,
                Тревоги охладить накал.

                В костре горя, трещали ветки,
                И искры рвались в высоту,
                Алёша: «Слышу чью-то песню,
                Она -  про жизни красоту!»

                Чуть погодя, прервалась песня,
                У путника – широкий шаг,
                Не на коне, а не догонишь,
                И не поймёшь – он друг иль враг?

                В пути закон гостеприимства,
                Не раз от холода спасал,
                Илья впервые улыбнулся,
                И жестом  гостя приглашал.

                Уж вечерело, солнце скрылось
                За кроной леса, за спиной,
                Беседа началась не сразу,
                Стих ветер, дальний волка вой.

                Повествование не хитро:
                Всё тот же перечень утрат,
                Мне сразу, тут же стало ясно:
                Вот истинный по духу брат!
                9


                Добрыня было его имя,
                Во взгляде – мудрость, теплота,
                А дальше я услышал песню,
                Как погибает красота,

                Как на полон ведут, в неволю,
                И рубят девичью косу,
                Невероятно стало тихо,
                В ночном чарующем лесу.

                Теперь их трое, я – четвёртый,
                Невидимый,  а в горле ком,
                Как много нового открылось,
                Обидно: здесь и не причём!

                Бывало всяко -  насмотрелся
                На богатырские дела:
                Шутили ярко и красиво,
                Широка русская душа!

                Добрыня, подскочив к медведю
                В  берлогу мордой запихнул,
                Как громко, оскорблённый кровно,
                Рычал топтыга, ветви гнул!

                Алёша, перегнав оленя,
                К земле рога  его пригнул,
                «Ха-ха, ха-ха» - трещали белки,
                Орешки,  прятая в баул.

                Илья  взвалил коня на плечи,
                И, на спор, нёс его полдня,
                Алёша весело смеялся,
                Добрыня  развлекал коня.

                Прошло два дня и два ночлега,
                Лес кончился, а дальше – луг:
                Медовый запах разнотравья,
                Как пенье птиц ласкает слух!

                10


                Вдали вал крепостной и стены,
                Внутри -  большие терема,
                Здесь собирают рать большую,
                Здесь сила русская нужна!







































                11

                Град

                Часть IV

                Перевернул одну страницу,
                Открылся лубочный портал.
                Как точно, красочно, красиво
                Художник-мастер рисовал!

                Конечно, этот град я видел,
                Сюда пришли богатыри:
                У храмов – золочёны главы,
                Палаты, терема светлы,

                Чуть вдалеке – река с челнами,
                Кругом – поля, за ними – лес,
                На небе ярко солнце светит,
                В душе – желание чудес!

                О граде расскажу особо,
                Меня он просто поразил:
                Глубокий ров с водой студёной,
                Там хоровод гусей ходил.

                Ворота – толстые, большие,
                Подъёмный широченный мост,
                Дежурят ратники с оружьем -
                Ответственный и  важный пост.

                Чубатые мальчишки стайкой
                Бегут навстречу босиком,
                Рубахи до колен, смеются,
                Вот колокола слышен звон.

                Бревенчатая мостовая,
                Настил отполирован был,
                Вот воз с соломою, с дровами,
                Возничий мимо проводил.

                Мужчины – густо бородаты,
                В кафтанах, кто бедней – тулуп,
                Распахнутый, полно заплаток,
                И взгляд: пронзителен, не глуп.

                12
                Поодаль шёл старик степенный,
                Седы и волос, борода,
                На посох сильно опирался,
                Глаза печальны, грусть, тоска,

                Взгляд, устремлённый вдаль куда-то,
                Губами что-то он шептал,
                Совсем разваленные лапти,
                Всем кланялся, челом кивал.

                Вдруг лихо конь промчался ветром,
                Гонцом, наверно, всадник был,
                Спугнул курей, крякрявят  утки,
                От цокота дрожал настил.

                Поодаль – красны две девицы
                Как лебеди плывут-идут,
                Их косы длинны, русы, толсты,
                Блестят на солнце, сердце жгут!

                Как грациозна их походка,
                Кокетливый, стыдливый взгляд,
                Чисты глаза и нежна кожа,
                Их голоса – хрустальный сад!

                Остановился и любуюсь:
                Венки из полевых цветов
                Голубизны глазам добавят,
                Виденье – для мечты и  снов!

                Здесь чудо-терема, светлицы,
                Резьба кокошников чудна:
                Узоры все неповторимы,
                Прекрасна наша старина!

                Высокий терем воеводы:
                Его издалека узнал:
                Резных наличников узоры,
                На ставнях – петухов скандал,

                И не живые, а дерутся,
                От удивленья рот раскрыл:
                Вот это мастер, молодчина,
                Резцами чудо сотворил!
                13
                Попал на ямарочну площадь,
                И впечатленьям нет конца:
                Вот с воза продают пшеницу,
                Торгуются два молодца.

                И уступать никто не хочет,
                И очень хочется купить,
                Хозяин хлопнул на земь шапку:
                «Согласен, так тому и быть!»

                Вот осетры длинной три метра,
                С усами длинными сомы,
                Все караси, лещи и щуки,
                Крупны, свежи, живы, немы.

                Мычат коровы с вымя полным,
                Их доят тут же, напоказ,
                Коней разглядывают зубы,
                И смотрят, не косит ли глаз?

                Меды любые, пчёлы вьются,
                Как сладострастны леденцы!
                По форме: петушки, коняшки,
                Узоры солнца и луны.

                Лукошки ягод: земляника,
                Брусники с  костяникой ряд,
                Малина, ежевика – чудо, 
                Черника, голубика: сад!

                Хлеба – от запаха кружится
                И вспомнит голод голова,
                Здесь расстегаи со стерлядкой,
                И разбегаются глаза:

                Кабаньи и оленьи туши,
                Грибы сушёны, есть орех,
                Все хвалят: «Лучшее, попробуй!»,
                Улыбки, шутки, радость, смех.

                Холсты, льняные полотнища,
                Верёвки, сети, короба:
                Под ягоду, грибы, под яйца,
                Под рыбу, раков, под меда.
                14
                Как много живности в продаже:
                Щеглы, дрозды, тетерева,
                Гусыни, сокол, куропатки,
                Птенцы-цыплята,  два орла!
 
                Живые зайцы в клетках скачут,
                Бобёр отгрыз кору пенька,
                Отвратный у лисы  характер -
                Рычит и скалится всегда.

                Потешник продаёт медведя,
                И заставляет танцевать,
                А тот не хочет, в след угроза:
                «Начну лупить, как Кузю мать!»

                Навес: меха, сто связок – соболь,
                Шубейкам не видать конца:
                Из  волка, зайца, белки, козьи,
                Овчины, шкуры медведя.

                Есть топоры и топорища,
                Серпы, матрёшки, молотки,
                Резные детские игрушки,
                Свистульки, гусли и хлысты.

                Смеялся весь народ: жадоба
                Пятнадцать крынок прикупил,
                Отдали дёшево, задаром,
                Пока их нёс – все перебил.

                У скоморохов представленье:
                Не сразу что про что пронял,
                Народ смеялся и дивился,
                Платил натурой, помогал.

                Три гусляра играли вместе,
                И пели, голос был един,
                Про старину, князей, темницы,
                Замечу: был слепой один.

                Купец девиц сзывает: «Бусы,
                Заморские в цветах шелка,
                Всё дёшево, дари улыбку,
                И в губы поцелуй меня!»
                15
                Телеги, лапти всех размеров,
                Тем, кто богатый – сапоги.
                С камнями, с самоцветом сбрую, 
                Коню в подарок поднеси!

                Столб, на верху – тележный обод,
                Подвешены два сапога,
                Долезешь – к празднику удача,
                Нет – огорченье, срамота.

                Алёша подбежал, подпрыгнул,
                Повис на ободе рукой,
                Снял сапоги, одел, померил,
                Сказал: «Спасибо!» и ушёл.

                Поодаль – удальцы боролись,
                Кто за копейку, за щелбан,
                Илья довольный ухмылялся,
                Эх, выпить бы квасочка жбан!

                Улыбка – это вызов к драке -
                Так забияка порешил:
                И звал, тащил, толкал плечами,
                Илья всех взял – и рассмешил!

                Небрежно в грудь упёрся пальцем
                И, как-то нехотя, толкнул.
                Три сажени летел насмешник,
                Свалился, крикнул: «Караул!»

                Добрыня спорил, кто быстрее
                Опорожнит одним глотком
                Жбан медовухи и не станет
                Валяться пьяный под кустом.

                Сразиться на спор вышло трое,
                Никто не смог допить свой жбан,
                Добрыня с ними трижды выпил,
                В ногах был крепок и не пьян.
 
                Уж вечерело, и прохлада
                Студила воздух, и ряды
                Торгующих редели быстро,
                Горели свечи, факел жгли.
                16
                Я видел тусклый свет лучины,
                И тень красавицы в окне,
                Что будет завтра? Будет битва!
                Какая?  Не известно мне.








































                17
                Битва

                Часть V

                Нет, ничего не упускаю,
                Читаю, словно между строк,
                Мне страшно  описанье битвы -
                Жесток истории урок.

                Вот рать, идущая на битву,
                Сомкнула стройные ряды,
                И конница, гроза и сила,
                Готова к бою, впереди!

                Вгляделся в лица, удивился,
                Такого я не ожидал!
                Троих, богатырей былинных,
                Мгновенно, тот час же узнал!

                Серьёзны, без улыбок лица,
                Глаза решимости полны,
                Какой огромной ратной силой
                Они судьбой наделены!

                Широко, не подмято, поле,
                Из-под копыт нёс ветер пыль,
                Здесь волнами везде стелился
                Седой, нежнеющий ковыль.

                Две рати: русская, святая,
                Другая – чёрна, словно жуть,
                Две силы: добрая, родная,
                В другой – погибель, в рабство путь.

                Начало битвы было грустным:
                Князь-воевода рвался в бой,
                И первым пал, пронзённый пикой,
                Враг - сильный, беспощадный, злой.

                Я видел, как сражались насмерть,
                Все в ранах, не сдавались в плен,
                Как все в крови с колен вставали,
                И бились честно, без измен.

                18
                Грудь, не спасённая кольчугой,
                Обнажена, и смерть близка,
                Последние удары сердца,
                Был хрип, беззвучная мольба.

                Полки, дружины бились крепко,
                Сминали чёрные ряды,
                Булата звон всё громче, резче,
                Богатыри, их трое,  впереди!

                Илья в бою не ждал подмоги,
                Гвоздил вражину, плющил, бил,
                Булавой, кистенём пудовым,
                Порядок быстро наводил.

                Конь боевой его резвился,
                Как мог, старался, помогал:
                Одних лягал, других – копытом,
                По лбу ударом убивал!

                Ржал радостно,  Илья смеялся,
                Усталость испарялась вмиг,
                «Ты молодец! Хвалю за службу!
                Ты – сокол, всех высот достиг!»

                Алёша, прозвище -  прозвища не знаю,
                Ловил все стрелы, успевал,
                Без устали, тетиву лука
                Натягивал, разил, стрелял,

                Играючи, ловил за стремя
                Коней, а всадников – валил,
                Ломал им копья, пики, сабли,
                В сражении неповторимым был.

                Добрыня не жалел вражину,
                Рубил всегда напополам:
                По пояс, сверху вниз, стараясь,
                Оставить без последствий срам.

                Щиты из рук сбивал ногою,
                Кольчуги вместе с кожей рвал,
                Враги бегом стремглав бежали,
                Теряя шлемы и кинжал.
                19
                Вот конница врагов, как туча,
                Темны их лица и дела,
                Летит, сминает ополченцев,
                Погибель их предрешена!
               
                Добрыня вспомнил про топтыгу,
                Похоже  рыкнул, закричал,
                Все меж собой переглянулись,
                Так громко лишь медведь рычал!

                Все вражьи кони – враз заржали,
                И встали резко на дыбы,
                Скидали всадников на землю,
                Разбив в падении им носы.

                Подняв хвосты, стремглав скакали,
                В лесок, из-под копыт – песок,
                Казалось – нет конца у сечи,
                Устало солнце, вышел срок.

                Кровь  алая залила ямы,
                Погибших – не было числа,
                Свои,  чужие – всё смешалось,
                Смерть косит, здесь – её страда!

                Росли холмы убитых в сечи,
                Обрубки рук, мотки кишок,
                Метались, ржали чьи-то кони,
                Скакали быстро, на восток.

                Стервятники над полем тучей
                Собрались, кружат, время ждут,
                Они одни, наверно, знают,
                Когда погибших понесут.

                Им надо наклеваться вволю,
                Тела парят и слышен стон,
                Ещё живых, лежащих навзничь,
                Кто заслужил земной поклон,

                Тех, кто последний вздох, дыханье,
                Победе в битве посвятил,
                Не струсил, не сбежал, а бился,
                Сражался из последних сил!
                20
                Для скорби будет после время:
                Слезой не склеятся глаза,
                Она течёт, горька, солёна,
                Прозрачна, словно бирюза.

                Вот новые полки на сечу
                Пришли на помощь, влились бой,
                Добыть победу удаётся,
                Лишь тем, кто смел, в душе – герой!

                Напор и удаль, сила рати,
                А впереди – богатыри,
                Враги бегут, спасая шкуры
                И души чёрные свои.

                Победа полная, сдаются,
                Кто не успел ещё удрать,
                Их окружила  вся дружина,
                Разбита наголову рать!

                Преследовать удравших будут,
                Об этом дальше будет сказ,
                Хоть я не бился, не сражался,
                Вспотел, устал.  Каков рассказ!





















                21
                Вызволение

                Часть VI

                Пыль с цокотом копыт в дороге слились,
                И не было возможности и время
                для привала в этот день,
                И тень настойчиво, как пёс, во след бежала
                И становилась всё длиннее и длинней.

                Дружины всадники, те, кто сражался в сече,
                Скакали, обгоняя ветер, птиц и мглу.
                Храпели кони, пар ноздрей белёсый,
                С вечерним холодом играл свою игру.

                Казалось -  все стожильны, где усталость?
                Богатыри, как всюду, впереди.
                Добрыня подал знак: «Остановитесь!»,
                Все спешились и осторожно шли.

                Высокий частокол, виднелись вышки,
                На них стояли лучники-стрелки,
                Что там, внутри? Не ясно, не понятно,
                Попробуй, догадайся, подойди!

                Совсем стемнело, ночь была безлунна,
                Алёша вызвался разведать, всё узнать,
                И стал невидим, словно растворился,
                Пообещал вернуться, рассказать.

                А темнота сгущалась и сгущалась,
                Не стало видно даже пальцев на руке,
                И неожиданно заухал филин,
                Глаза сверкнули в леса глубине,

                Ему другой ответил, следом третий,
                Всем стало как-то жутко на душе,
                Их перекличка стала громче, и слетались,
                Из леса филины и совы,  как во сне.

                Надрывно волк завыл, протяжно и призывно,
                Со всех сторон стал слышен этой вой,
                Летали совы, мимо мчались волки,
                И окружили частокол, бок-о-обок, словно строй.
                22
                В постах на вышках слышна перебранка,
                И началась стрельба из луков в темноту,
                От стрел колчаны быстро опустели,
                Что дальше было? Странно, не пойму!

                Темно, не видно;  было глухо слышно,
                На землю  словно падали кули.
                Шлёп! Раздавались крики, вопли,
                Их волки очень быстро пресекли!

                За частоколом вдруг зажегся факел,
                Открылся воротины створ,
                Полуодетых выскочила свора
                Вражин лихих, с мечами наголо.

                Для волчьей стаи – лёгкая добыча,
                Четвёрки отработанный бросок:
                Один – за горло, два – на руки,
                Четвёртый - перекусит позвонок.

                Всё быстро: хруст костей, ворчанье,
                Для новой жертвы нет пути назад,
                Кто это видел – позабыть вовек сможет:
                Творилось чудо-юдо, сказки лад!

                Вот снова слышен волчий вой, и, словно по команде,
                Рванулся в тёмноту  всей стаей зверь лесной,
                Алёша подошёл, ногой пнул воротину,
                И, как хозяин, гордо, внутрь  вошёл.

                Махнул рукой: пора, открыто, заходите,
                Илья смахнул со лба холодный капли  пот:
                Дружина одобрительно вздохнула -
                Такой никто не предсказал итог!

                Вошли в острог, вражины на коленях,
                Дрожат, все, кто обделался  - намок,
                Оружие на траву побросали,
                За всё ответят, навсегда урок.

                Надрывно молят о пощаде,
                Дознанью позже будет даден ход,
                Илья назвал дозорных на охрану,
                Закрыть ворота, главный вход в острог.
                23
                То, что увидел – жутко страшно:
                В длиннющих ямах, в сене -  их рабы -
                Девицы, отроки, грудные дети,
                Деды, старухи, зрелые мужи.

                Кто в рубище одет, иные – голы,
                Все в ранах от ударов и хлыста,
                Худющие, и, в ожиданье смерти,
                Бесцветные, прозрачные глаза!

                Никто не верит, разум помутился,
                Молчат, не в силах что-то отвечать,
                Илья с дружиной клетки раскрывают,
                Где самых ценных узников хранят.

                Иные умерли, земля им будет пухом,
                Живые – сгрудились, от холода дрожат,
                Илья открыл амбар, а там - меха и шкуры,
                Скомандовал:  немедля их раздать!

                Закованные в цепи - ослабели,
                Беспомощны, не могут сами встать,
                Похоже, вражья сила просто люта,
                Коль можно так глумиться, поступать!

                Нигде не слышал, что возможно это:
                Седые дети, кто-то – облысел,
                Не улыбаются, как будто постарели,
                Почти скелеты, кожа, лица – мел!

                Всех надобно согреть и успокоить,
                Одеть, готовить пищу, накормить,
                Неволя кончилась, но ночь для всех – бессонна,
                Дружина знает, как ей поступить:

                Алёша подмигнул Добрыне,
                Илья их понял, мудро поступил:
                В ночной охоте трудной будет прелесть,
                Им в лес сходить немедля разрешил.

                Уже зажгли костры, котлы достали,
                Чу: кто-то в воротину постучал,
                Доклад дозорных: это наши, двое,
                Те, кто ходил в ночной лесной кошмар.
                24
                Открыли, глянь: Алёша нёс оленя,
                Добрыня – хворост, брёвна на дрова,
                А сзади – два больших медведя
                Тащили лося за его рога.

                Добычу бросив, в лес бегом помчались
                Успев о чем-то громко порычать,
                Все, кто был близко – дружно хохотали:
                Шутили, братцы? Вам и отвечать!

                Как ярко в эту ночь костры горели
                И согревали душу и тела!
                Всех, бывших в полоне, кормили, обнимали,
                Казалось – здесь не осень, а весна!

                Дружина дружно ожидала сказа,
                Алеша долго ждать себя не дал –
                Невидимый, сижу с ним возле, рядом,
                Хочу узнать, что - правда, что соврал.

                «Охотники жестокость не приемлют,
                Тех, кто душою чист, тех примет лес,
                Поможет, спрячет в нужную минуту,
                Он полон таинства, невинности, чудес!

                Помочь в беде – всегда большое дело,
                И находил заблудших медвежат,
                К родным берлогам отводил, бывало
                Их в сотах мёдом баловал, как вы - ребят.

                Волчат, они такие же щенята,
                К их логову в руках, обняв, носил,
                Ежам дарил из дома груши,
                Грибы для белок у дупла ложил.

                Был филин рысью сильно ранен в схватке,
                Его лечил, кормил, летать учил,
                Пол года пролетели незаметно,
                Запомните, он это не забыл!

                Поведал мне он, как общаться с лесом,
                Язык зверей во многом с нашим схож,
                Когда понадобилась мне помочь серьёзно,
                Пришли все те, к кому я в душу вхож!
                25
                Охота для меня есть поединок равных,
                Таких я выбираю для себя,
                И просто так зверей не убиваю,
                Охота –  пища, шкуры, цель важна!

                Поэтому, по первому призыву,
                Все совы, филин, вмиг  меня нашли,
                Волчата выросли, давно большими стали,
                И, не колеблясь, стаями пришли,

                Те самые, топтыжки-медвежата,
                Добычей поделились, принесли,
                Теперь мы все в расчете меж собою,
                Запомнилось добро, давнишни прошлы дни.

                Как дружно волки, совы нападали!
                Бесшумно, незаметно, в темноте.
                Влезал на вышки, сталкивал вражину,
                Как куль, мешок, что дальше – знают все!»

                Как не поверить? Верю! Быль – не сказка,
                Так было, есть, и быть должно всегда,
                Я так отметил: многое забылось:
                Уроки прошлого, жестокости года!

                На утро всех вражин пересчитали,
                И в клетках заперли, дав и поесть, попить,
                Пусть те, кого они пытали,
                Решают сами, жить им, иль не жить.

                Проверили амбары, закоулки:
                Награблено немеряно добра:
                Возов длина должна быть вёрст на десять,
                Чтоб вывезти,  огромны закрома!

                Так порешили: часть дружины – для охраны,
                Останутся  сберечь, стеречь добро,
                Богатыри, их конные дружины,
                Доставят бывших пленников домой.

                Шли долго, медленно, неспешно:
                Всех тех, кто болен, слаб – носили на руках,
                От голода их вес сродни пушинкам,
                Во взглядах оставались боль и страх.
                26
                Куда не глянь: вдовцы и вдовы, 
                Детишки-сироты, калеки, старики,
                Больные в язвах, ослепшие от горя,
                Беспалы руки и гниющие культи.

                Алёша предложил сажать верхом уставших,
                По трое, четверо, сидело на коне,
                В дороге познакомились поближе,
                Беседы откровенны, шли при мне.

                Добрыня познакомился с Любавой,
                И, как-то сразу к ней душою прикипел,
                Илья старался опекать Олесю,
                Всегда смущался, если кто-то где-то пел.

                Алеша взглядом веселил Елену,
                В беседе часто опускал глаза,
                Осенний дождь шёл мелкий, незаметный,
                Со шлемов скатывалась каплями роса.

                Вот показался град, врата открылись настежь,
                Все вышли рать победную встречать,
                На радостях – смеялись, целовали,
                И звали в гости, праздник отмечать.

                Дружина  знает, где ей быть, служивым
                Потребно воеводу выбирать,
                Богатыри, все трое, отказались,
                Земля не пахана, её нельзя бросать!

                Избрали воеводой ратника-Данилу,
                Он молод, мудр не по годам,
                Силён, своих не даст в обиду,
                В народе молвят: «Этот нужен нам!»

                Бояре рады, будет всем застолье,
                Достойное, братины до краёв
                Наполнят медовухой, каждый сможет
                Испить,  обнять дружинников, братков.

                Такого торжества не видел боле,
                И были слёзы сирот, новых вдов,
                Тех, кто мужей в бою теряли,
                Остались без кормилицев-отцов.
                27
                Читать немного мне страниц осталось,
                Мне будет трудно книгу закрывать,
                Так хочется всё прочитать сначала,
                По новой пережить, узреть, понять!

                Прошло ещё три дня и, узнаю: Добрыня
                С Любавой свадьбу сговорил сыграть,
                Илья – с Олесей, Алексей – с Еленой,
                Они – все сироты, и не с кем поспрошать.

                Боярин Глеб, степенный, самый старый,
                Для всех  стал названным отцом,
                Благословенье даст, сыграет свадьбу,
                И пригласил войти в свой терем,  в отчий дом.

                Палаты в тереме светлы, чисты, просторны,
                Был пир горой, лучистые глаза,
                И дух захватывало ощущеньем счастья,
                Им до краёв наполнены сердца!

                Их всех ждал путь домой, меня –
                лишь три страницы,
                Их завтра буду с вечера читать,
                Предчувствую, здесь есть отгадка тайны,
                Предназначенья  взломана печать!



















                28
                Моя картина

                Часть VII

               Совсем негаданно-нежданно открылись странные дела:
               Немало склеилось страничек: здесь поработали года!
               Выходит, что-то я не знаю, не прочитал, не пережил,
               Кого-то, что-то не увидел? Причина – здорово спешил!

                Вновь пролистаю, прочитаю,
                Куда-то заново вернусь,
                Всё перепуталось, смешалось,
                С тем, что случилось – примирюсь.

                Вновь оказался в теме, там же,
                Познал братанья ритуал,
                Обычай правильный, красивый,
                О нём я слышал, но не знал,

                Как радостно родство по духу,
                Испить братину не спеша,
                Клятв не кидать в словах горстями,
                Сретенье брата, не братка!
               
                Три побратима. Горд  без меры!
                Сегодня осень у крыльца.
                Боярин Глеб помог как детям
                Своим, и честь ему, хвала!

                Илья, Алеша и Добрыня
                Прощались с ратью, вышел срок,
                Как знать, какая нечисть, вскоре,
                Придёт незваной на порог?

                Дорога к дому не простая,
                Возы припасами полны,
                Распутица не веселила,
                Короче становились дни.

                В пути встречались деревеньки
                И много опустевших изб;
                Те, кто там раньше жил – погибли,
                Таков для них судьбы изгиб.

                29
                Так порешили: быть поближе
                Друг к другу, жить и помогать,
                Богатыри – мастеровые, всё смогут,
                Если не мешать!

                Как много вкусных разносолов
                Готовила их жён рука:
                С грибами полба, щи с крапивой,
                И заливные потроха!

                То было утро, пруд зеркальный
                Не потревожен ветром сна,
                Илья привёл коня напиться,
                Стоял, куда-то вдаль глядя.

                Был рядом, взял и наклонился,
                Я тоже. Отраженья -  два:
                Илья и я  не совпаденье,
                Такие чудные дела!

                Мне он сказал, а я услышал:
                «Тебя я ждал и знал всегда –
                Ты рядом был, всё видел, понял,
                Пора расстаться  навсегда!

                Ты сможешь рассказать, поведать,
                О жизни нашей не простой,
                О красоте, о силе ратной,
                Теперь – прощай, глаза закрой!»

                Открыв глаза, увидел строчку,
                И в ней кровью писаны слова:
                «В душе у каждого есть место
                Картине «Три богатыря»!