Князь Владимир - креститель Руси Глава IV

               Глава IV
Анна Византийская



Сотни лет, … века молчание,
Даже лик её забыт.
Она, как напоминание,
Ей обязан новый быт.

Из восьми жён князя
У неё был знатный род.
И трон киевский украся,
Не увидела щедрот.

Родилась принцесса Анна,
Когда Вова был пацан
Пятилетний, даже странно,
Оба близкие к отцам.

Император Византийский
И её отец Роман,
Совершил поступок «низкий»,
Стал источник многих драм.

Дочь трактирщика и стала
Её матерью потом.
Феофано вся сияла,
Что Роман под каблуком.

До Анны родились два парня,
Брат Василий, Константин.
Не ласкала их маманя,
Был с детьми – Роман один.

Лошадей ценил безмерно,
Любил, бешено скакать.
И учил одновременно,
Кто не мог его догнать.

И однажды конь взбрыкнулся,
Это был гнедой рысак.
Вылетел с седла, уткнулся
И остался в этой позе так.

Смерть супруга всё смешала.
Не желая упускать
То, какой она вдруг стала,
Вышла замуж, так сказать.

Новый муж Никифор Фока
Был посажен на престол.
Он военный, в этом дока,
В остальном сплошной прокол.

Оба были всем довольны;
Феофано – это власть.
А Никифор, в средствах вольный,
Воевал и даже всласть.

Года два супруга ждала
И однажды: «Ты нахал!
Ты мне муж пока, сначала …»
Но Никифор лишь вздыхал.

- «Ты же знаешь, что походы
Для меня же это жизнь.
Это и в казну доходы …
Кто мне скажет, откажись?»

- «Говоришь, несёшь доходы?
Ты казну всю истощил.
От тебя одни расходы,
На хлеб с рыбой посадил».

Феофане приглянулся
Статный, дерзкий Иоанн.
Цимисхий не обманулся
И принял её роман.

Были бурные свидания …
И тогда настал момент,
Когда Фока без сомнения
Стал не муж, а конкурент.

Феофано вдруг спросила,
Разомлев от плотских дел:
- «Я б Никифора убила …
В этом весь его удел.

Иоаннушка! … Исполни!
И ты будешь василевс.
Здесь твои должны быть корни.
Ты на троне! Это блеск!»

Был убит Никифор Фока
Во дворце, когда он спал.
Вошли в спальную без стука,
Стражник им мешать не стал.

Кроме подлого убийства,
Это был переворот.
И Цимисхий от злодейства
Не ушёл. Наоборот,

Стал такой же уязвимый,
Как и двое до него.
А пока он не гонимый,
Отрешил всех от всего.

Он не только не женился,
А жениться обещал,
К духовенству обратился
И совет духовник дал:

- «Выслать надо из столицы
Феофано и с ней дочь,
Чтоб престол не знал блудницы.
От двора подальше, прочь».

Остров в море – место ссылки
Иоанн нашёл, прохвост.
Вслед лишь ругань, да ухмылки
И семь лет, как псу под хвост.

Старший сын её Василий,
Василевсом когда стал,
Без на то больших усилий:
- «Мать с сестрой вернуть!» - сказал.

Анна подросла заметно,
Было ей тринадцать лет.
И невестой, как известно,
Не стремилась быть в ответ.
Жизнь Владимира и Анны –
Детство, юность и потом …
Были схожи, как две драмы,
И взрослением не простом.

Матери простолюдинки,
Случай их привёл во власть.
Внешне обе, как картинки,
А любовь обеих – страсть.

И Владимир, как и Анна
Жизнь в нужде смогли познать.
И опала ссылкой стала,
Много лет пришлось отдать.

Византийская принцесса
Расцвела, как майский цвет.
Не узреть сего процесса
Было, в полном смысле, бред.

Роста, в общем, небольшого,
Цвет морской волны глаза,
Обаяния не земного,
Как созревшая лоза.

Как пшеница золотая,
Необычный цвет волос.
Словно муза слух лаская,
Красотой отозвалось.

Стройной, слаженной фигурой …
Хороша не по годам.
Анна не бывала хмурой,
Видно было по глазам.

Константин и брат Василий
Свой имели интерес.
Много стран её просили,
Даже с верой их вразрез.

Братья думали иначе.
Они власть, а это груз.
В сделках выгодных, тем паче,
Анна их козырный туз.

Слух о сказочной невесте
До Владимира дошёл.
Он со многими жил вместе,
Даже счастье в них нашёл.

Но заморская девица
Зацепила, как курьёз.
- «Посмотреть бы, что за птица …»
Для себя решил всерьёз.

Он давно хотел сближения,
Византия не Итиль.
Одной битвой без сомнения
Не возьмёшь, она не гниль.

Здесь другое что-то нужно
И Владимир выжидал.
Сватовство для князя чуждо.
Как ещё? Пока не знал.

Случай нужный подвернулся.
В Византии вспыхнул бунт.
Варда с властью разминулся,
Объявив, что он трибун.

Пока царствовал Василий,
Это был не первый бунт.
Расправлялся без усилий,
Здесь же был серьёзный фрунт.

Антиохию прибрали,
Вышли с боем на Босфор.
Хрисополь с трудом держали …
Ждал серьёзный разговор.

Обратил свой взор Василий,
Да-а-а! На Киевскую Русь.
- «Князь способен их осилить,
Вот к нему и обращусь».

И напомнил Константину
Греко – русский договор:
- «Игорь знал всегда причину,
Когда нужно дать отпор».

И Василий шлёт послание:
- «Ты, Владимир, нам не враг
Просьбу нашу и желание
Воплоти не абы как.

Нам нужна твоя поддержка,
Варда Фока у ворот.
Ссора старая – издержка,
Всё сейчас наоборот.

Он Никифора племянник,
Был такой здесь василевс.
Расчленён, виной охранник,
Из-за мести и полез.

Дед твой, мир святому праху,
Договор с нами имел.
Помогать, мы дали маху,
Заведя тот беспредел.

Помоги своей дружиной,
Не останемся в долгу.
Зла не помни, будь мужчиной,
Поддержу я, чем смогу».

- «Помогу вам, без обмана». –
Князь ответил: «И легко!»
При условии, что Анна
Замуж выйдет за него.

Ох, какой тут шум поднялся …
Возмущался Константин:
- «Он над нами посмеялся
Этот дерзкий господин?

Этот «варвар» предлагает
Взять его в нашу семью?
Он язычник, каждый знает.
Как «дикарь» создаст семью?

Принц испанский приценялся
И халиф вон взять не прочь».
Константин слегка замялся:
- «Хоть сестра, она как дочь».

Но Василий был спокойней:
- «Ты, давай, не кипятись
И веди себя достойней …
«Варвар» нам спасает жизнь.

Позовите лучше Анну,
Я хочу поговорить». –
Константин: «Мешать не стану.
Хочешь всё ж уговорить?»

- «Уговаривать не буду,
Постараюсь объяснить,
Откровенно, как подругу,
Что придётся сотворить».

Будто свежестью пахнуло,
Это Анна в зал вошла.
Братьев просто всколыхнуло,
Так заныла вдруг душа.

Сам Василий начал первый,
Всё по пунктам изложил.
- «Выход есть и выход верный,
Князь Владимир предложил».


- «Он одержит вам победу?
Если так, то он подлец!
Нет! Я в Киев не поеду!»
Отказавшись наотрез.

Патриарха пригласили,
Хрисоверг был в курсе дел.
Своё мнение изложили
Да, сестры своей удел.

И святейшество любезно
К Анне тихо подошёл:
- «Дочь моя! Пусть и помпезно,
Это Бог тебя нашёл.

Твоя миссия велика,
Будет помнится в веках.
Русь – держава многолика,
Но в языческих руках.
Не Владимир цель визита,
Ты страну спасать идёшь.
Пусть душа твоя открыта,
Всех заблудших ты спасёшь.

Русь должна быть православной,
Бог един для нас и их.
Эта цель должна быть главной …
Благодать в словах моих.

Свадьбу я благословляю,
Муж твой должен быть крещён.
Брак такой, напоминаю,
Богом будет освящён.

И ещё одно запомни,
Враг жестокий у ворот.
Долг спасителя исполни!
Да, храни Господь ваш род».

После этого Василий
Князю в Киев написал:
- «Все сомнения погасили,
Договор я подписал.

Так как Анна христианка,
Православная к тому ж,
Да, ещё и иностранка,
Быть таким же должен муж.

Так что весь обряд крещения
Мы выносим в Херсонес.
А пока прошу спасения
Или нам придёт конец».

Вскоре русская дружина,
Добровольцев тысяч шесть,
У Царьграда, как машина,
Молотила, кто там есть.

Варда Фока был пленённый
И немедленно казнён.
Всех дворцов, богатств лишённый,
Властью так и не прощён.

Приняв выручку от князя,
Братья мыслят: «Не спешить!»
Женихов разнообразя,
Анне дали так пожить.

Просит руку царь Болгарский
И от «франков» есть посол.
Вроде как король Наваррский
В Византию путь нашёл.

Возмущённый нежеланием
Братьев Анну выдавать,
Оскорблённый ожиданием,
Князь решил не убеждать.

А отправился с эскадрой,
Взяв дружину всю на борт,
В Херсонес, гонимый жаждой,
Прекратить ненужный торг.

Греки в город не пустили.
Штурмовать его не стал,
Воду грекам перекрыли,
Тотчас голод их достал.

И уже из Херсонеса
Братьям грамоту послал:
- «Я не ради интереса
Херсонес ваш осаждал.

Если Анну не пришлёте,
То придётся брать Царьград.
Я не Варда, не возьмёте,
А свиданию буду рад».

И ответ пришёл немедля,
Не заставил долго ждать:
- «Примешь крест единоверия,
Анну в жёны можешь брать.

Муж-язычник ей не нужен,
Бог нам это не простит.
Грех великий не заслужен,
Он ей душу исказит».

- «Православие приемлю!» -
Написал в депеше он:
- «Разумею всё и внемлю.
Вера эта - мне закон».

Получив послание это,
Константин, на время, сник.
Но Василий в сердце где-то
Понимал – он не один.

Пригласили Патриарха,
Анну тоже вместе с ним.
Как церковного монарха …
Это можно с ним одним.

Хрисоверг прочтя депешу,
Глубоко вздохнув, сказал:
- «Дочь моя, тебя утешу,
Бог его поцеловал.

Он не «варвар», мне поверьте,
Помощь ждёт, в душе огонь.
Ты нужна ему, проверьте,
Только честь его не тронь.

Херсонес – святое место,
Там и проведём обряд.
Для души совсем не тесно,
А для князя, как заряд».

И Василий вставил слово:
- «Помни русичей набег.
От Олега нам «родного»
Сколько было слёз и бед?

Вера даст им покаяние
За весь греческий народ.
Будут знать о сострадании.
Ты возглавишь поворот».

Анна встала на колени,
Повернувшись на Восток:
- «Господи! Избавь от лени
Перекинуть им мосток.

Пусть свершится твоя воля,
Я всецело покорюсь.
Православие не доля!
Объясню им. Я клянусь!»

А Владимир в это время
Стал готовить Херсонес.
Даже не было сомнения,
Что идёт всё от небес.

Он уже настолько свыкся
С православным бытием,
Как монах, когда постригся,
Даже в мыслях нет – зачем?

Анна прибыла со свитой,
Патриарх Хрисоверг с ней.
Хоть уставшей и разбитой,
Этим делалась нежней.

В ярком золотом убранстве
Князь, как Бог, - неотразим.
Встретил Анну не в жеманстве,
А как родственную с ним.

Впечатление обоюдно,
Анна уловила взгляд.
Поняла, нельзя прилюдно …
Словно молнии разряд.

Поняла, лишь посмотрела,
Что Владимир не простак.
Это то, чего хотела.
Ждёт её в Руси не мрак.

Главный акт, это крещение
И Владимир был готов.
Это прежде очищение
От языческих оков.

Анна это понимала,
Предстоит тяжёлый труд.
Чувством женским осязала,
Вместе с князем всё пройдут.