О советском футболе и Альберте Шестернёве

       Сегодня, когда дела в нашем российском футболе идут не ахти как, когда мы всё чаще обращаемся к нашим прошлым достижениям в этой любимой народом игре, я поневоле вспоминаю об одном очень известном в советское время футболисте, с которым меня свела судьба в его и мои школьные и после школьные годы. Я говорю о капитане сборной СССР по футболу -одном из лучших в мире защитников Альберте Шестернёве.

     Мы его звали в дни моей юности Валеркой (я так его и буду называть дальше), и только позже, когда Николай Озеров в микрофон кричал: - "Но Шестернёв не проходим, как скала (можно было подумать, кстати, что на свете нет альпинистов). Алик - это Иван грозный русского футбола, как теперь пишут все английские газеты". Вот после этого, мы тоже стали звать его Аликом.
      Валерку Шестернёва я знал ещё до того, как в 1961 году он буквально ворвался в высшую лигу футбола. Не помню точно, кто его туда рекомендовал, но почему-то мне кажется - не обошлось без Константина Бескова.
      Валерку я знал по нашей школе, в которой он учился, по моему, до 9-ого класса, и по Лосинке, по нашей родной Лосинке (г. Бабушкин Московской области, позднее Дзержинский, а ещё позднее Бабушкинский район СВАО г. Москвы). Жил Валерка рядом со школой на Тургеневской улице в 2-ух этажном жёлтом доме, внешне барачного типа. Половина моих друзей и приятелей жила на этой улице, протянувшейся от Северяновского моста (я, кстати, был на его открытии в 1953 или 54 гг.и будет желание - ещё напишу об этом) до проулка, соединяющего церковь и кладбище, наряду с нашей школой – единственные (ну, может ещё 107-ые дома)




достопримечательности правобережной (от Москвы) Лосинки.
      Шестернёв был года на четыре-пять постарше меня, по-моему, из семьи военного, может поэтому, всю жизнь выступал потом за ЦСКА, был капитаном команды. Он учился с пятого по девятый ( ? ) класс у моей мамы - учительницы русского языка и литературы и завуча школы.
Валерка был высокий, крепкий и красивый парень. За ним девчонки увивались, но он, насколько я знаю, предпочитал тренироваться и гонять в мяч на близ расположенном от школы стадионе "Локомотив". Учился он хорошо, да и вообще, по признанию моей мамы, (ещё в те годы, когда Валерка не был столь знаменит ) - Шестернёв, по школе, производил впечатление грамотного, умного и достаточно начитанного парня, а моя мама в этом разбиралась: за её плечами, к тому времени, был ИФЛИ и лет тринадцать учительского стажа.
      После окончания школы (по моему, это была какая-то школа в Лоси), Валерка начал выступать за футбольный клуб "Локомотив" Московско-Ярославской железной дороги и играл на первенство Москвы. Вот там, мне кажется, его и присмотрел Бесков. Его, наверно, прельстила мощная (уже в те годы), высокая фигура Валерки, его достаточная грамотность в игре по позиции (правда, не помню, кем он тогда играл, но не вратарём – это – точно). А главное, это была скорость. Валерка в юности пробегал "сотку" за 11,1 секунды, что было тогда на уровне 1-ого - 2-ого разрядов, а для футбола и вообще будь здоров!
       Мы в те годы (между 1958 и 1960-ым годами) часто ходили на стадион болеть за Валерку. На "локомотив" то нам было наплевать, но Валерка был свой. Матчи обычно проходили не на нашем стадионе, а на стадионе, расположенном за мостом, на той стороне железной дороги. Тот стадион был  комфортабельней (по меркам тех лет), повместительней и находился позади парка культуры и отдыха с его летним кинотеатром, рощицами, тиром, избой-читальней, шахматными выносными на тепло столиками и, конечно с танцплощадкой. Боже мой! Сколько связано у Бабушкинцев (Лосинковцев) с этой танцплощадкой. Сколько носов парней было здесь разбито, сколько девичьих сердец. Я не пострадал ни разу, и не участвовал в "разбитии" сердец. Я, как говорится, был юн и "маменькин" сын: я ходил в кино, посещал тир и избу-читальню, но в шахматы не играл, и до сих пор не играю, а к танцплощадке подходил слушать, как теперь говорят, "живую " музыку. А тогда,  другой и не было, не доросли ещё мы тогда до "фанеры", но "офонарел", уже употребляли. А те, кто постарше, употребляли и кое что крепкое, а, употребив, направлялись на танцы, где их уже ждали девичьи сердца, руки, плечи и т.п. и крепкие ребята со Спартаковской улицы. Ходил ли Шестернёв на танцы? Не думаю, он "режимил" тогда.
       Ну, так вот. Играл себе Валерка, играл на первенство Москвы (кстати, позднее, лет через шесть после описываемых мною событий, на этом же стадионе, на первенство Москвы играл только что вышедший на свободу, легендарный Эдик Стрельцов; народ валом валил и однажды мне повезло, я видел Эдика в деле и это, как говорил актёр Александр Калягин устами тётушки Чарлея, это было "что то!"). Возвращаюсь к нашему герою. Вдруг, в начале апреля мы узнаём потрясающую новость: наш Валерка будет играть защитником в ЦСКА, в "конюшне", как  тогда и потом, много лет звали эту команду болельщики других клубов. Почему конюшня" спросите вы? Отвечу. В ЦСКА, как в базовый армейский клуб брали любых хороших футболистов из любых клубов страны, за исключением "Динамо" (клуба
МВД СССР). Призывали в армию молодых ребят, потенциально успешных или уже состоявшихся, присваивали им воинские звания, в зависимости от возраста и мастеровитости и вперёд. Вот из-за такого комплектования команды разномастными, из разных городов, из различных по классу и по методике преподавания футбольных школ и формировалась команда ЦСКА. Отсюда и "конюшня". Я помню, несколько позднее, где-то с 1963 года, когда я вовсю уже ходил на стадион "Динамо" и в "Лужники", где , кстати, присутствовал и на вручении Льву Яшину "золотого мяча", как лучшему футболисту Европы (в 1963ем) и на знаменитом прыжке Валерия Брумеля на 2.28м (в перерыве футбольного матча наших не помню с кем), так вот, я помню и не раз там на "Динамо" встречал самую знаменитую болельщицу в Москве, болельщицу ЦСКА -Машку. У неё, как, говорится "не" все были дома, но болела она отчаянно. Я сам, на каком-то хоккейном матче ЦСКА с кем-то (не помню), а Машка была и яростной болельщицей хоккея, Так она кричала на всю "коробку" малой арены "Лужников": " Толя, твою мать, ну сделай же что-нибудь!". А Толя был никто
иной, как Анатолий Владимирович Тарасов, полковник Советской армии и генерал, нет, маршал хоккея.
   
         Возвращаюсь к Шестернёву. Ну, так кто-нибудь мог тогда,  в 1961 году, подумать, предсказать Валерке такую феерическую судьбу. Кто-то там, на небесах ему покровительствовал, по крайней мере,  в футболе. Кто мог предположить, что всего через 5 месяцев он выйдет на поле в Риме против грозных итальянцев, что через 5 лет будет назван на английском чемпионате мира - "Иваном Грозным русского футбола", что войдёт в список лучших игроков этого чемпионата, и через год займёт законное место в сборной всего мира (в  юбилейном матче то ли против югославов, то ли против сборной Скандинавии, не помню уже). В 1970 году Валера выведет в Мехико (на последнем для него чемпионате мира) сборную страны на зелёное поле стадиона, как капитан команды. выведет на четвертьфинальный матч против уругвайцев. выведет, чтобы после матча уехать вместе с командой домой, проиграли. Вы , мои ровесники, да и те, кто постарше или помоложе, вы конечно помните этот трагический для нас матч: на 104 минуте добавленного времени - нелепый гол в наши ворота- по моему, и защитник Муртаз Хурцилава, и вратарь Анзор Кавазашвили, тогда просто "лопухнулись", решив, что мяч "ушёл" за линию ворот. А судья посчитал, что не ушёл, и уругваец спокойно "затылочком", срезал мяч в угол наших ворот, мимо опешивших и поднимающих недоумённо руки вверх( сдавались что ли) наших футболистов. Кстати , ничего не имею против грузинских футболистов, как и против украинских, белорусских, армянских и прочих, выступавших в те годы за нашу замечательную команду. Наоборот, всегда лично, любовался мастерством Месхи, Метревели, Асатиани, Нодия, братьев Сичинава, Дзоджуашвили и многих других славных грузин. Я как-нибудь при случае( не в этом рассказе, не бойтесь), расскажу, как мы "болели" у телевизора в г. Гагры, осенью 1969 года, когда наши в отборочном матче против, по моему, греков (но могу и ошибиться) вели в счёте и оба гола забили грузины: Асатиани и Нодия (а матч, между прочим состоялся в Тбилиси).
        Возвращаюсь в своих воспоминаниях, из 1969 - 70-ого годов в 1961-ый. В том году, осенью, я сидел в школе, в кабинете физики и разговаривал со своим( и не только) любимым учителем физики, руководителем наших походов и просто хорошим , добрым человеком Яковом Давидовичем Берковичем (вечная ему память). О "Яше" я обязательно напишу и отдам на сайт воспоминания; слишком многое нас связывало, кроме вышеперечисленного: моя мама, его коллега по школе, приятельствовала с ним до самой его нелепой смерти (на 53-ем году жизни) и я хорошо знал об обстоятельствах его пленения во время войны, кое-что и о плене (он не любил рассказывать) и о жизни после плена (у нас в СССР). Я обязательно вам всё это расскажу. Я в долгу перед "Яшиной" памятью.
         Сидели, значит, мы и разговаривали. В это время раскрылась дверь вместе со стуком в неё, и на пороге показалась довольная, но смущенная физиономия Валерки. Вот это да, подумал я, ещё два дня тому назад, наблюдавший по телевизору репортаж Озерова из Рима, где, как я уже говорил раньше, наши сражались против "ихних". А Валерка поздоровался, пожав руку "Яше", а потом и мне (мы были знакомы через мою маму) и начал рассказывать о прошедшем матче, первом матче в сборной для Валеры. Мне, конечно, было бы очень интересно дослушать рассказ, похвалиться назавтра перед приятелями, но я видел, что Валерке хочется посидеть с "Яшей" и, я попрощавшись, сказав уж не помню что, ретировался.
А на завтра, "Яша" позвал меня к себе в кабинет и показал подарок Шестернёва - значок, выпущенный итальянцами к матчу. на голубом круглом фоне (цвет итальянского неба и флага) было золотом, по-итальянски выбито( я перевожу, по памяти:"Рим, Италия-СССР, дата", и нарисован мяч. Мы ещё немного поболтали, и я вышел. Вышел и подумал, вот такой известный теперь всей стране, Европе, человек, пришёл через день после матча  не к кому-нибудь, а к любимому учителю, даже скорей к хорошему старшему другу, потому что не помню об увлечении Валерки физикой, а это я знаю точно от его одноклассника и приятеля - Кольки Елисеева, с которым мы, и с "Яшей" разумеется, съели не один "пуд соли" в месячном турпоходе по Карпатам, в 1963-ем году. Но об этой истории в другой раз.
           Позднее описанных событий 1961-ого года, мы часто встречались с Валерой, уже занявшем прочное положение и в ЦСКА, и в сборной. Дело в том, что неподалёку от старого деревянного дома, в котором жила семья моей  двоюродной (по отцу) бабушки Лены, была расположена детская спортивная площадка с неплохим, но коротким и узким грунтовым полем, с парой маленьких ворот, обхваченная по периметру металлической сеткой. Эта площадка сохранилась до сих пор, и теперешние мальцы, гоняющие по ней мяч, а зимой - шайбу, и не подозревают, что когда то, здесь гоняли в мяч такие знаменитости. Кстати о бабе Лене. Это был удивительно красивый и образованный (причём, преимущественно, самообразованный человек, о котором я храню массу положительных и очень эмоциональных воспоминаний и её старые фотографии). Она очень меня любила    (естественно после сына Мити), и я её тоже. Покойная мама моя вспоминала, что когда Тётя Лена (так мама её называла) пришла впервые к ним в школу и привела моего будущего отца в 9-ый класс( отец остался сиротой в 1935 году , стал жить в семье бабушки). Так вот, когда бабушка привела моего отца, вся школа сбежалась на неё посмотреть. Она была чудо как хороша и тогда, и ранее: на фотографии 1925 года, где она в Кисловодске( ещё нет её сына Мити, он не родился) вместе со своим мужем- братом моей родной бабушки Сони(маме отца)и с моим пятилетним отцом. А как она была красива в старости, вы бы только знали! Я обязательно напишу воспоминания и о ней, и о её доме, слишком многое меня с ними связывает.
           Еженедельно. на спортивную площадку, о которой я рассказывал, по воскресеньям (тогда футбольные туры в выходной не проводились), собирались мы - пацаны и ребята постарше, приходили Шестернёв с живущим неподалёку, Геной Ведяковым, рекордсменом мира по спортивной ходьбе, и начиналось зрелище. Собственно оно быстро и заканчивалось, потому как два знаменитых спортсмена за полчаса " разделывали под "орех" пять наших( иногда и я входил в это число). и уходили куда то, потные и довольные. Я не думаю, что они шли, как мы -пить пиво. Тогда оба "режимили" будь здоров как.
           Последний раз я встретился с Валерой году в 1967-ом, на традиционном сборе выпускников нашей школы. Обычно он не приходил на такие мероприятия: матчи, сборы и т.п., до встреч ли тут. Да и годы уже прошли, и новые компании с другими знаменитыми людьми появились. Но в тот год Шестернёв пришёл. И я знал, почему ( от моей мамы и от Валеркиных более близких приятелей). Валера был к тому времени влюблён (уже несколько лет) в Наташу, тоже закончившую нашу школу, но года на три раньше меня. Я её неплохо знал, как и её младшего       ( моложе и меня года на четыре) брата. В тот раз, о котором я рассказываю, Шестернёв появился к началу встречи, К нему бросились, но он что-то, как мне тогда показалось, механически отвечал, оглядывая зал и коридор. Он явно её искал, а её всё не было. Валера заметил меня, приветливо улыбнулся и отошёл к своим. Я его потерял из виду: обнимались со своими одноклассниками, целовались с одноклассницами. И когда, позже я попытался найти Валеру (поговорить о шансах ЦСКА и моего любимого Динамо), я его не нашёл. Он ушёл - она так и не пришла.
          В конце 60-ых, в начале 70ых, я довольно часто ходил на футбол, один или с приятелями в Лужники (на матчи сборной), на "Динамо" (внутрисоюзное первенство). Но предпочитал матчи Динамо- Спартак (старые известные противники) и ЦСКА - Динамо. Вот на последнем, я всегда несколько терялся: "болеть приходилось и за Динамо, и, персонально, за Шестернёва. А потом началась моя будничная геологическая жизнь с её полевыми командировками, и футбол для меня, как и для многих, превратился в не очень обязательное телевизионное диво. Я узнавал от мамы, от знакомых, что Валера женился на дочке знаменитого Станислава Жука, что после прощания с футболом и учёбы в школе тренеров он стал одним из тренеров своего любимого ЦСКА, что... впрочем я к этому уже не имею никакого отношения и заканчиваю на этом. Да, когда Валера неожиданно рано умер (а я его видел за несколько месяцев до смерти - он был какой то уставший, потухший с большим, большим животом), так вот, когда он умер, я был в "поле" и узнал об этом из передачи центрального телевидения. Я вышел из барака, в котором мы с моей изыскательской партией тогда жили, вышел на улицу, закурил и вспомнил этот потерянный взгляд Валерки, тогда в 1967-ом, на традиционной встрече выпускников. Вспомнил и мне стало больно.
               


© Co