Герой 20 века - роман в стихах

          I
Я полагаю, мой читатель
Меня не будет осуждать,
За то, что может быть некстати,
Его прошу я почитать.
Пусть ваш пример другим послужит.
Возможно, это и не хуже,
Чем про Онегина читать,
Вздыхать и недоумевать.
Ну как не стыдно издеваться
Над теми, кто сейчас живёт:
Балов не знает, водку пьёт,
За дам не думает стреляться.
Но знает он, - здесь жизни нет.
И лезет малый в интернет.
          *** 
           II
Герой наш вышел из глубинки.
Дитя саратовской глуши,
Где  степи – ни одной былинки.
В деревне – ни одной души.
Нет, не Онегин, не Печорин,
Писать иль нет – вопрос бесспорен
Писать, конечно,  чтобы знать.
Быть может Волгиным назвать?
Я знаю, Лермонтов и Пушкин
Смогли  бестселлеры создать.
Но  кто-то должен продолжать
Текст для истории-старушки.
Потомкам нашим должно знать,
Как жил наш предок, так сказать.
           ***
           III
Итак, наш деревенский мальчик
Учился в школе десять лет.
За  прилежанье пьедестальчик
Ему положен, - спору нет.
Он был старателен и сметлив,
Воспитан, скромен и приветлив.
И любознателен весьма,
Имелось в доме книжек – тьма.
В семье по вечерам читали:
Дюма, Жюль-Верна и  Гюго,
И множество ещё всего,
Что при Онегине не знали.
К примеру, всех тогда достал
Роман «Как закалялась сталь».
            ***
            IV
Дидро, Руссо тогда - не в моде,
Или в запрете, может быть.
Пеклись генсеки о народе,
Учили нас, как надо жить.
Кого читать, кого порочить,
Трудиться даром, что есть мочи.
Поменьше думать и молчать,
И пятилетки выполнять.
В каком же государстве это?
В России? Но России - нет.
Читатель верно ждёт ответ?
Я вам скажу: в стране Советов,
Где правит и творит прогресс,
Мудрейшая КаПеэСэС.
             *** 
              V   
В начале нынешнего века,
В расцвет империи как раз,
Народ ушёл из-под опеки,
И власть забрал рабочий класс.
Страна лишилась вдруг царизма.
Остался призрак коммунизма.
Благим намерением гад,
Ильич устлал дорогу в ад.
Пройдя и голод и разруху,
Пройдя гражданскую войну,
И не признав свою вину,
Народ несётся, что есть духу,
Творя сомнительный пример,
Куда-куда? В эСэСэСэР.
             ***
             VI
Вот в этой аббревиатуре
И проживает мой герой.
Но, всё же, русский по натуре,
Он за традиции – горой.
Воспитан  на российских сказках,
Он в детстве все сюжеты в красках,
В картинках это представлял.
Он  сам же их и рисовал.
Виталий, так зовём героя,
Талантами не обделён,
В историю страны влюблён,
И музицировал порою.
Таланты он развил в семье
И на учительской скамье.
           ***
            VII
Живя в глубинке на природе,
Он узнавал  колхозный быт.
Учёба шла, летели годы,
И вот к вершинам путь открыт.
Куда идти провинциалу?
Ему колхозной жизни мало.
Амбициям предела нет:
Он  рвётся в университет.
Удача: он – студент мехмата.
Пять лет учёбы – инженер,
А после сборов – офицер.
Диплом, путёвка деканата…
В Москву, в закрытый институт.
Его там безусловно ждут.
           ***
           VIII 
Горя благим энтузиазмом,
Виталий  ждал великих дел.
Но вскоре, встретившись с маразмом,
Он постепенно охладел.
Поутру сотни инженеров
Толпою шли, как на галеры,
Чтоб отсидеть свои часы
За пол батона колбасы.
Попить чайку и побазарить,
Сыграть два блица, покурить,
Слегка начальство пожурить 
И пол часочка «покемарить».
Такая вот была пора,
Так жили все инженера.
          ***
          IX
Так жил и наш герой Виталий,
Но жить  так дальше не хотел.
Ему б открытий иль баталий,
Или каких-то славных дел.
Однако правила Минвуза
Нам диктовали: для Союза
Ты должен отработать срок,
Как первоклассник свой урок.
Он получал свои сто двадцать,
В общаге комнату имел,
И большего просить не смел:
Не захотел он унижаться.
Поняв, что вуз его «надул»,
Бедняга бросился в загул.
           ***
            X
Романтик по своей натуре,
Искал Виталий идеал.
Но уступая конъюнктуре,
Как многие он флиртовал.
Был в центре дружеских застолий
С гитарой был он мил тем боле,
Но нагулявшись, молодец,
Решил жениться наконец.
Явились новые заботы:
Жильё и малая зарплата,
Как видно, в этом виноваты.
Пришлось искать другой работы.
Его  в художестве талант
Был для семьи – счастливый фант.
           ***
            XI
Прошли  томительные годы.
И пережить пришлось развод,
Для тонкой чувственной природы -
Пренеприятный эпизод.
Он вновь один, и он свободен.
Есть для свершений время вроде.
Он весь в порыве, он творит,
И всё в руках его горит.
Но все старания напрасны.
И хоть присутствует талант,
Герой наш всё же дилетант.
Но в гении он рвётся страстно.
Его картины и стихи
Друзьям казались неплохи.
         ****
          XII
Побившись в жизненных тенётах,
Смирив амбиций ложных пыл,
Живя в трудах, мечтах, заботах,
Он Бога для себя открыл.
Нет! Это Бог ему открылся
В ответ на то, что он смирился.
Священник на его пути
Явился и его крестил.
Воспитанный на атеизме,
Читая много, всё подряд,
Он ненавидел диамат,
Душа  ждала идеализма.
Страна   меняется, бурлит
И к Богу путь теперь открыт.
         ***
         XIII
Народ вздохнул, душа ликует,
В стране построен главный храм.
И церкви вовсе не пустуют,
И дали жизнь монастырям..
Виталию все это внове,
Но что судьба ему готовит?
Находит женщину к лицу,
Господь приводит их к венцу,
У них – взаимопониманье.
Идей и планов – целый воз,
Как их внедрить – другой вопрос.
Но есть мозги и есть старанье.
Не всё, конечно, удалось,
Но в главном всё у них сбылось.
         ***

         XIV

У них активный образ жизни:
Работа, творчество, банкет,
Театры, гости (род капризный)
И турпоездки в Старый свет.
Вот так супруги насыщались,
Но изредка и причащались.
И навещали местный храм,
Но не в ущерб своим делам.
В страну пришла такая мода,
Изотерический  кураж:
Экстаз, гипноз и эпатаж.
Как бы духовная свобода.
Что ж, наша грешная чета
Была и в этом не чиста.
                ***
                X V
Взахлёб читали агни-йогу,
Блаватскую, Анни Безант.
Про всё на свете понемногу,
К наукам был у них талант.
От книг на полках стало тесно. 
Им всё ужасно интересно.
О старцах и биополях,
Об экстрасенсах…, втихаря
Они о практике мечтали,
И даже пробовать брались,
Но пробы их не удались,
Дела другие отвлекали.
Все шло умеренно, но вот,
Случился в жизни поворот.
         ***
         XVI
В разгар совместных путешествий,
Что составляли их досуг,
Наталью, словно ангел мести, 
Смертельный поразил недуг.
Они к такому не готовы,
Был приговор для них суровый.
Несправедливо, горько так:
В последней фазе страшный рак.
Как быть? Леченье – бесполезно.
За что? Быть может за грехи?
Ужели так они плохи?
Ужели им готова бездна?
Ужели жизненный итог?
Но может им поможет Бог?
         ***
         XVII
Они  взывают непрестанно
К Нему, чтоб мастера им дал.
И Он исполнил, как ни странно,
Их клич - отчаянья сигнал.
И появился вдруг целитель.
В то время множество открытий
Мог предложить им грешный мир:
Целитель был, как сувенир.
И вот настало облегченье,
Болезни отступили вдруг.
Они заполнили досуг
Экстрасенсорным увлеченьем.
И месяцев так через пять
Могли уже практиковать.
         ***
        XVIII
У Натали дары открылись:
Знать череду  причин и зол,
Чьим следствием болезни были,
Что делать, чтоб недуг прошёл…
Им оставалось удивляться:
Болезный люд к ним стал являться.
И был успех, сомненья нет,
От всех недугов и от бед
Они смогли помочь, и многим.
Но вот узнали невзначай,
Что вред душе несут, леча.
К себе они остались строги.
И хоть изрядно увлеклись,
От сих занятий отреклись.
         ***
         XIX
Но рок и тут их не оставил.
Болезнь как жадный кредитор,
Как будто кто её направил,
Вернулась к ним продолжить торг.
Что делать? Сдаться? Покориться?
В больницу умирать ложиться?
И вдруг среди забот и бед,
Наталья вспомнила обет.
Уйти в монахини в то время,   
Когда отступится недуг.
К несчастью, было недосуг
Ей вспомнить тяжкой клятвы бремя.
И, как невольники в Сибирь,
Они уходят в монастырь.
         ***
         XX
Обет исполнен:  оба в кельях
В  глухом российском уголке.
Вдали от шумного веселья
В трудах, болезнях и тоске.
Наталье Бог судил три года.
Она для местного народа,
А также для монастыря
Родною стала. И не зря!
И успокоит и приветит,
Начальство в чём-то убедит,
Достанет и предупредит.
Как будто знает всё на свете.
Но близок жизненный предел:
Дух мирно к Богу отлетел.
         ***
               
         XXI
Виталий – крайне безутешен.
Он  всё надеялся, что Бог
Его молитвам,  хоть и грешен,
Вонмет,  и отодвинет срок.   
Но так случилось. Тужит Волгин,
И полагает, что недолгий
Ему отмерен жизни путь,
И что положат где-нибудь
Ну, и его вблизи подруги…
Но он опять не угадал.
Три года горемычный ждал.
И вот придумал на досуге:
Покинуть женский монастырь -
Религиозный дух  остыл.
 

 

 
(продолжение следует)