О Т Е Ц

Порою он напомнит мне о том,
что я еще бытую  в этом мире
с его трагедиями, драмой и сатирой,
в котором  я то великан, то гном.

О каждом дне, пусть прожитом не так,
как думалось, о многом, неудачном -
но никогда о тусклом и невзрачном -
пускай все это только лишь пустяк.

Как детство, пролетающее с ним,
тянулось выше с каждой новой встречей.
А грусть накатывающая под вечер,
как будто на неделю вновь гоним.

Поэтому нередко перевод
от первых строк, прочитанных им в рифму,
так дорог мне, что не проходит мимо,
а зарождает необычный свод.

Когда пойму однажды, что смогу
отдать еще часы и дни, и годы
всему тому, ведь кормят мозг они,
а эта жизнь наследственность, природа.

Вот это память.
           Погрузившись вновь
в ее потоки, сразу понимаю
на чем держусь, не сетуя, не маясь,
но заряжаю кислородом кровь.

Вот это благодарность за порок,
который, правда, редко понимаем,
но я их не виню, ведь твердо знаю:
ОН мне помог переступить порог.