Привет Мольеру

Как тут с места и в карьер, если плоть – тюрьма?
Неужели, мсье Мольер, мы сошли с ума?
Впереди лишь только гроб, время скорбь вкушать
И ходить в аптеки, чтоб их опустошать.

Вы покойник, это факт, что не криминал.
В нашей пьесе третий акт – диалог-финал.
Тут какая-то фигня, если вместе мы.
Вы глядите на меня из глубокой тьмы.

Я глубокий инвалид, даже не борюсь.
Если что-то не болит, я уже боюсь.
Знаю я от сих до сих бедствия свои.
Может, скажете не псих? Скажете: уи!

Вот и внемлю, не дыша, я как инвалид:
Это тело иль душа у меня болит?
Все дошло до параной, безусловный бред!
Может, мнимый я больной, может быть, и нет.

Но приятный кавалер для больных старух.
Жан-Батист Поклен-Мольер, вы – мой первый друг.
Перейдем же на бонтон, чтобы не мельчить.
Побеседуем о том, как себя лечить.

Очень жалко нам себя, тело – не гранит.
Мы же при смерти… Судьба только и хранит.
Ею выстроен барьер, за которым тьма.
Не жильцы мы, мсье Мольер, и надежд нема.

Что же делать? Разойтись? Флаги побросать?
Вы же в курсе, Жан-Батист, как себя спасать.
Он прискорбен, крестный путь. Мы почти родня.
Сочините как-нибудь пьесу про меня.

2016