Из цикла Идем в сказку Ялаян

(в моих неопубликованных сказках
Энландия - красивая и славная страна;
ялаян - танец, похожий на классический балет)

Однажды гость в Энландию явился
Из дальних и неведомых краев.
Везде он побывал и все увидел.
Наверное, удел его таков.

Король и королева за рассказы
О разных землях, нравах и местах
Его, как брата, в замке принимают
И чествуют. Балуют на пирах.

Был сразу найден самый лучший повар,
Который клялся и доказывал, что мог
И из плодов, и из съестных кореньев,
Из мяса сотворить причудливый цветок.

Вся знать хвалила повара уменье:
"Порадовал, уж нечего сказать!
Ведь даже жалко кушать угощенье,
Ведь от него же глаз не оторвать!"

Но только гость не похвалил обеда.
"Какая, право, чушь и ерунда!
На острове Дисман умеют делать
Из меда и печенья - города!"

Король призвал такого ювелира,
Что свет не видел прежде. Тот умел
Такие тонкие выделывать работы,
Что надевать бы мало кто посмел.

Он сделал пряжки - золотые звезды.
По каждому лучу - из изумрудов
Он имя выложил родное гостя.
И все дивились: кропотливо и премудро!

Но только гость не похвалил изделье.
"Есть место, где такие пустяки
Изготовляют для забавы дети,
Такие безделушки им легки".

Король турнир устраивал в честь гостя,
И лучшие его богатыри
Копьем, мечом и луком так владели,
Как пальцами своими просто мы.

Кто видел - не забудет поединков
Стремительности, силы и проворства.
Тех воинов никто б не превзошел,
И не в новинку было им геройство.

Но только гость остался скучноликим:
"Подумаешь, военная потеха...
Вот горцы Тэргера, увидев это,
Наверно, умирали бы от смеха".

Ему показывали ткань. что входит
В колечко обручальное невесты,
И зерна златоколосной пшеницы,
И лабиринт - загадочное место.

Вино, легенды, кони, замки, храмы,
Казна, цветы, клинки, плащи, картины.
Стихи, скульптуры...выдохся король,
Но гостя ничего не удивило.

И королю сказала королева:
"Скучает гость? Ничто ему не мило?
Ах, если эта проба не поможет,
То лучше б меня молния убила!

Подумай, муж мой: сколько живы люди,
Чему всегда мужчины изумлялись?
Я вижу, ты догадываешься?
Вели, чтобы на бал они собрались".

Нашлись у короля и музыканты,
И повара нашлись, и акробаты.
А главное - красавицы-невесты,
Которыми Энландия богата.

Стеклянное и серое от скуки
Лицо не изменилось пилигрима.
Сто пар прекраснейших очей звало его,
А он шагал без остановки мимо.

"Мой славный друг! Энландия тебе
Желает подарить любую деву.
Смотри: они прекрасны, как цветы,
Едва не затмевают королеву.

Любая разговор поддержит твой,
Обучена шитью и вышиванью,
Любая в доме сохранит покой,
Приложит к делу все свое старанье.

Они умеют петь и танцевать,
Прогонят тьму из сердца и усталость.
Поистине, счастливей всех мужей
Тот, коему в Энландии жена досталась".

Остановился гость перед одной,
Пред самой юной, хрупкой, большеглазой.
"Ну, что же, удиви меня. смелей.
Коль сможешь удивить - женюсь я сразу".

А фея тонконогая в ответ:
"Коль не смогу я удивить тебя -
То брось меня в канаву иль к волкам.
А коль смогу - уедешь без меня".

Гость прежде обучился уже танцам -
Размеренным шагам туда-сюда.
Поклонам, поворотам, рук верченьям.
Все это ему было - ерунда.

Красавица, едва-едва касаясь
Его руки, по залу провела,
Из-под ресниц лукаво наблюдая
За тем, чья скука вовсе не прошла.

Они остановились в середине.
Красавица лицом сияет светлым.
Подали музыканты пару звуков.
Что же играть? Ждут от нее ответа.

Она, касаясь плеч его широких,
Назад прогнулась - чуть не испугала,
Что хрустнет вдруг, как ломкая былинка,
И кратко музыкантам прокричала:

"Ялаян!" - это Солнца жар всесильный,
На грани с яростью зенита торжество.
Не танец ног, а вдохновенье взлетов,
Рожденное движеньем божество.

Касаясь только кончиками пальцев,
Почти не опираясь о танцора,
Красавица взлетала, изогнувшись,
Потом - кружилась вовсе без опоры.

Взор - к Солнцу, речь, дыханье - тоже к Солнцу.
А ноги, руки превратить в лучи,
И раствориться в солнечном сияньи -
Возможно ли такому научить?

Поддерживая девушку при взлете,
Гость ощущал в своих руках туман.
Он грации такой нигде не видел.
От танца лишь он был как будто пьян.

Он ничего уже вокруг не видел.
Освобождался от телесной кабалы,
И сам взлетал с своею феей вместе,
И слышал только Солнцу похвалы.

Окончилось блистательное действо.
Танцовщица была утомлена,
Но счастлива: по первозданной вере,
Умножить Солнцу силу помогла.

Едва от чар отряхивался странник.
Подвел он девушку с поклоном к королю:
"Испуг и изумленье, дрожь восторга
Во мне воскресли. Я благодарю.

Хоть я в отчаянье: мне жаль уже расстаться,
Уеду, видно, без невесты, но
Способно заменить дары любые
Движение "ялаяна" одно".