Антиромантик. Пятничная кулинарная история

     Он стоял у окна и глядел в ночь. Крупные хлопья снега, как мотыльки вились в воздухе, налипая на стекло, словно стремясь на неяркий огонек свечи, горевшей на столе. Аромат жарящегося мяса распространялся по кухне, заставляя ноздри хищно раздуваться в предвкушении. Он подошел к грилю, на котором лежал толстый кусок говядины, сдобренный морской солью и крупномолотым перцем, и перевернул его. Тот недовольно зашипел, пузырясь кипящим жиром. Оценивающим взглядом оглядел стол. Кроме горящей свечи на кухонном столе стояла бутылка коньяка, небольшая миска греческого салата с красным ялтинским луком и  адыгейским антисанкционным сыром, вместо привычной фетаксы, плошка с икрой, тарелка с нарезанным лимоном, посыпанным сахарной пудрой вперемешку с молотым кофе, ваза с фруктами и пузатый коньячный бокал. Он любил эти пятничные вечера: в них была какая-то завершенность – будни закончились, выходные еще не начались, и, казалось, что все лучшее еще впереди. Увиденный натюрморт удовлетворил его, но, все же, какое-то раздражение, причину которого он не мог понять, червячком копошилось где-то внутри. Что-то не давало ему привычно расслабиться. Вдруг молнией мелькнуло – слишком романтично! Не хватает только букета цветов и томительного ожидания звонка в дверь. Он уже и не помнил, когда в последний раз готовил романтический ужин для двоих, о чем-то мечтая  и на что-то надеясь. Осталось только щемящее ощущение этого ожидания звонка в дверь. Вот только готовить романтический вечер самому себе, это уже запредельно! Это вершина одиночества. Словно он ждал, а Она не пришла.
     Копошащийся внутри червячок оказался всего-навсего зарождающейся тоской, грозящей выплеснуться наружу и заполнить собой все вокруг. Коньяка уже не хотелось. Надо было срочно что-то придумать, пока тоска не перешла точку невозврата. Так. Первым делом погасить свечу и включить яркий электрический свет, убрать фрукты, лимон и коньяк,  хотя,.,коньяк и лимон можно далеко не ставить – вполне возможно они пригодятся завтра, к утренней чашечке кофе. Салат и икру можно оставить, как, впрочем, и уже практически готовый стейк. Вдруг вспомнилось, что на холоде стоит бутылка «Белуги», выставленная на балкон на всякий случай. Этот случай настал. Положив мясо на тарелку, он поставил его «отдохнуть». Из холодильника была извлечена банка с маринованным коктейльным луком, из другой банки выловлены два соленых, домашнего засола огурца, плававших в рассоле, словно моряки с потерпевшего кораблекрушение корабля, цепляющиеся, как за обломки, за веточки укропа. На блюдце появилось тонко нарезаное ароматное сало с прослойкой. Черный бородинский хлеб нарезан неровными ломтями. Пузатый коньячный бокал был заменен на изящную хрустальную рюмку на тонкой ножке. Он ощущал себя Наполеоном при Ватерлоо, бросающим в пекло боя свой последний резерв, свою Старую гвардию. Когда все было расставлено, тоска отступила. Он бросил взгляд на стол и понял, что от романтизма не осталось и следа. Не хватало только завершающего штриха. Недолго думая, он достал из кармана и положил на стол слегка смятую пачку сигарет и зажигалку. Все. Он чувствовал себя художником, закончившим очередную картину, и, вдруг понявшим, что создал шедевр. Постояв еще немного, и, улыбнувшись грустной улыбкой каким-то своим воспоминаниям, он пошел на балкон. За водкой.