И нам ли вновь отмаливать грехи

Над озёрной замёрзшею гладью синицы мелькают, ловя воздух холодной зимы,
Во льду замёрзшей воде отражаясь, сияют в лучах ноябрьского света,
Меж снежных двориков свой ищу  силуэт, иду проулками, что еле различимы,
В  вечность мгновенья вскрытого жемчугом лотоса, в заводь рассвета.

Я прошу тебя, слышишь, я очень прошу, понапрасну меня не тревожь, не звони, не пиши,
Я хочу белым пеплом развеять все сожжённые жизнью страницы,
Трагичность в голосе, ах как ты благородна, какая музыка из уст твоих звучит,
Пойми, что поэты долго любить не умеют, они живут как птицы!

И снегом, который всё летел с небес, и снег, такой же молчаливый,
На перепутьях и развилках ста дорог сбиваются созвучные мотивы,
Светит серебряным светом луна, словно алмаз в диадеме царицы,
Но стрелы мои  ещё затмят небеса и принесут победу.

Налью в бокал, добавляя душицу гвоздику мускатный орех две крупицы,
И нам ли вновь отмаливать грехи за смятые истории страницы?
Любовь с весною так похожи, в шампанском солнечного света,
Там, где поют соловьи в терновнике, сон слепил мёдом, твои ресницы.