Конфликт

Капель весёлая в апреле,
Как муза девичьей весны,
Стучит морзянкой тихо в двери -
Сигнал прихода теплоты.

Матросы вышли на приборку,
Приводят к норме такелаж,
Корабль готовят для походов,
Пришла пора и нужный час.

Их командир пройдет с проверкой,
Он для команды как отец,
Его корабль повсюду - первый,
А вымпел был всему венец.

 Но водолаз, матрос Берёзкин,
В поход весенний не пойдет,
Его направили в серьёзный,
Никем невиданный поход.

Прошло два месяца отлучки,
Матрос наш прибыл в Ленинград,
Тоска была его попутчик.
И возвращенью был он рад.

В далёкой бухте ждал корабль,
Матрос без моря заскучал,
И вдруг нашёл предмет мечтанья,
Он чудо-деву повстречал.

Ходил на яле двухвесёльном,
Девицу по морю катал,
Дарил весёлые ей речи,
Но губки сам не целовал.

И в местном клубе вечерами
Он с ней на танцах пропадал,
Да и на пристани встречали
Большие белые суда.
В один из дней таких приметных,
Сошёл на берег офицер,
И он их с девушкой заметил,
И поглядел, как дикий зверь.

Матрос и он были знакомы,
Он командир из ПДК*,
Он зычным голосом басовым,
Послал матроса в никуда.

Пустой приказ матрос исполнил,
И побежал чтоб доложить,
Он знал тропинку к её дому,
Они должны там вместе быть.

Матрос тот был не первогодок,
И знак «Отличник» на груди,
Да и характером не робок,
Он водолаз – с ним не шути.

Не доходя четыре шага,
Он перешёл на строевой,
И отчеканил, как в экстазе,
Он честь отдал и был таков.

Тоска давила, жгла надежду,
Матрос в растерянности жил,
И ждал корабль свой, как прежде,
И в клуб на танцы не ходил.

Ведь та красавица из местных,
Должна уехать в Ленинград,
Она, конечно, не невеста,
Но повидать её был рад.

И через день пошёл на танцы –
От плавказармы только шаг –
И там увидел, что нет шанса –
Ведь офицер её обнял.


И всё же выбрал он моментик,
Пока шипела вслух игла,
Её схватил без комплимента,
И дева с грустью, но пошла.

И объяснила та девица,
Что офицер давно прилип,
И что не он ей ночью снится,
А тот, с кем та была все дни.

А офицер задет за нервы,
Матросам строго дал приказ,
Чтобы его связали смело,
Но тут друзья вступились враз.

Он стал на вахту возле трапа,
(На плавказарме не впервой),
В его руках тесак для мяса,
Да и колода – будь здоров.

Уже давно нет ночи белой,
Зато так полная луна,
Матрос стоит и между делом,
Тесак бросает, как кинжал.

И где-то в полночь показался
Знакомый образ чужака,
И он так быстро приближался,
Что тень мелькала ходока.

А вот и трап на плавказарму,
По нём хотел он пробежать,
Но вдруг он сжался как-то странно
И стал тихонько шаг сбавлять.

Эффект удался, как хотелось,
Матрос увёл в сторонку взгляд.
На сердце как-то потеплело,
Конечно, шутка невпопад.


А вот и утро, день авральный,
И вся команда по местам,
Ведь прибирают плавкорабль,
А Он без дела бродит там.

И вдруг услышал глас командный,
Он по динамику звучит,
Зовут его на мостик главный,
Где командир всегда сидит.

 Матрос вошел и доложился,
И как устав тому велит,
Там офицер расположился
И голос зло его звучит:

-Что возомнил себе, негодник,
Ты деву местную украл,
Она учительница в школе,
Авторитет ей подорвал. 

И сколько дней ты с нею вместе?
Наверно в губы целовал.
Она тебе ведь не невеста,
Зачем ты к ней прилип, нахал.

В ответ сопел он молча носом.
Допрос,с покорностью, терпя,
Подумал горько над вопросом
И ляпнул вслух: "Да ну тебя!".

Тут офицер разлился в скорби,
Грозил ему устроить ад,
И объявил матросу в злобе,
Аж тридцать дней «тюрьмы» подряд.

А вот и он, его корабль,
к причалу тихо подошёл,
и водолаз пошёл не шагом -
он полетел, как на пролом.

И наконец матрос был счастлив,
Зашел на борт он, веселясь,
Да вот была короткой радость –
Нет командира корабля.


И тут всем стало всё понятным,
Его соперник – командир,
Такая весть ведь неприятна,
И он зажался, что есть сил.

На корабле он не последний,
И как-никак, а секретарь,
Он комсомолец был примерный,
Да и редактор «Боевика».

Но водолаз, пусть и военный,
Имеет тут свои права,
Его здоровье, непременно,
Защищает сам устав.

А новый властный командир,
Ещё не знает этих правил,
Матроса под воду ходить,
Он каждый день его заставил.

А глубина под пятьдесят,
Да и работа не из лёгких,
По пояс в иле – не пустяк –
Искал он трал на дне глубоком.

И наконец победа есть -
Нашел он трал тот «миллионный»,
Но не матросу слава, честь –
Ведь он наказан, знак казённый.

А командир так слепо глуп,
Ведь существует в море братство,
И он матросам стал не люб,
Он потерял души богатство.

А тут ещё один сюрприз,
Он так любил сам красоваться,
Когда корабль сам водил,
Но не умел он швартоваться.


И вскоре выпал тот момент,
Когда дул ветер от причала,
Он нос подвёл и сразу вслед,
Он дал команду судно чалить.

И по команде, на корме,
Один матрос конец бросает,
А первый точно, как везде,
Как автомат, вперёд шагает.

Но был же ветер отжимной,
Корма ведь тоже парусила,
И между стенкой был зазор,
Матрос его не смог осилить.

И тут наш быстрый водолаз,
На стенку пригнул, что есть силы,
И прокричал он свой приказ:
  - Да человека* вы спасите!

И в борт руками он упёрся,
Замедлил быстрый ход кормы,
И тут пришла подмога с борта,
И все сбежали той беды.


А водолаз ещё наказан,
Сидит «без берега», карпит,
И в день один, как по заказу,
Взошел на борт главкомандир.

Сам командир дивизиона,
Сюда из города прибыл,
И все случилось как по прозе -
Он водолазу все простил.

Но было поздно, очень поздно,
Матрос здоровье подорвал,
А в том, таинственном походе,
Он гамма-дозы нахватал.


Исход истории печальный –
Матрос внезапно заболел...
По кораблю – приказ авральный –
Сам командир не уцелел.

Матрос не мог быть водолазом,
Его списали с корабля…

Не упивайтесь вы соблазном
Быть гордым против короля.

О2.12.16 г.

ПДК - пожарный дегазационный корабль.
*команда: "Человек за бортом!"